— Не знаю. Возможно, ты прав. Возможно.

Наш вельбот быстро скользил по речной глади. У развилки мы сделали первый поворот, стараясь побыстрее проскочить узкое место между низкими берегами с купами деревьев и болотистыми топями, простирающимися за ними. На этот раз индейцев мы не заметили, однако видели двух благородных оленей и несколько индюшачьих стаек.

Неожиданно я вспомнил нечто очень важное для себя. Нежная зола серого цвета нашего костра!

Поташ…

В Англии был большой спрос на поташ, и он высоко котировался на рынке. И вовсе нет необходимости зацикливаться на одних мехах, ведь поташ можно получить путем сжигания плавника…

Это будет очень прозаический груз, но такой необходимый!

Неожиданный предостерегающий возглас Сакима прервал мои грезы. Река снова круто поворачивала свое по-прежнему узкое русло, а из-за излучины прямо на нас выплывало несколько дюжин юрких каноэ, от которых было невозможно укрыться. По крайней мере человек сорок окружили нас, и у всех при себе было оружие.

— Приготовиться к бою! Огня не открывать! — приказал я.

— Спрячьте оружие! — приказал я, — и держите его под шкафутом. Я думаю, что у них мирные намерения.

Каноэ индейцев замедлили свое скольжение в нашу сторону, затем на одном из них вверх взметнулась рука, ладонью наружу, и я тотчас же узнал Потаку.

— Это мой друг, — объяснил я.

Руфиско презрительно фыркнул.

— Никогда индеец не станет тебе другом. Лучше держи оружие наготове.

В свою очередь я точно так же поднял руку в дружеском приветствии, символизирующем мир. Потака подгреб ближе к нашему вельботу. Даже если он и заметил у нас оружие, вида не подал.

— Ты приехал в деревню? — спросил он.

— Мы приехали, — поправил я его.

— Хорошо.

Он что-то крикнул своим соплеменникам, и те, ловко маневрируя, выстроили свои каноэ вдоль берега, параллельно нашему вельботу.

Солнечные блики заиграли на воде, когда теплый южный ветер разогнал облака. Рядом с нами грациозно скользили по воде каноэ индейцев, сделанные из березовой коры, а их бронзовые руки слаженно и ритмично двигались в унисон.

Мы прошли не такое уж и малое расстояние. Сейчас мы двигались в сопровождении почетного эскорта, согласуясь со скоростью его движения, и прекрасно сознавали, что другого выбора у нас просто нет. Их отношение выглядело вполне дружественным, но как мы могли знать, насколько оно искренне.

К вечеру мы сошли на берег и устроили привал. Индейские охотники щедро угощали нас мясом. Это была превосходная дичина и оленина, которую в Англии можно было раздобыть только браконьерским способом в земельных владениях или лесных угодьях, принадлежащих какому-нибудь важному графу.

Большинство индейцев были низкорослыми. Тела у некоторых из них были практически плоскими, что свидетельствовало об умении хорошо бегать.

Что касается борьбы, то я совершенно не сомневался в том, что мог бы свободно уложить любого из них, а может быть, и сразу двоих.

Они оживленно то и дело переговаривались между собой и при этом смеялись.

Их деревня оказалась довольно большой. Многие строения представляли собой хижины, изготовленные из плетеных прутьев и обмазанные глиной, большинство из них располагалось вокруг большой открытой площадки.

Жители деревни все были заняты каким-нибудь делом. Мы обратили внимание на строение, напоминающее большой амбар, в котором хранился большой запас зерна. Потака рассказал, что их племя собирает по три урожая в год и ведет успешную торговлю с менее предприимчивыми племенами, живущими поблизости. Возле хижин индейцы занимались своими делами — кто выделывал кожи, кто жарил желуди, а кто занимался заготовкой собранных в лесу трав.