Таким образом, русские корабли дважды обогнули Скандинавию. Было что вспомнить Петру Ушатому, оставившему свой след на скалах Норвегии и в обских тундрах!

Весной 1500 года Москва встречала колокольным звоном войско, вернувшееся из Югры. Приказные дьяки включили в титул Ивана Третьего звание князя Югорского, Обдорского и Кондийского. Чем это не повелитель океанских народов, как написал потом Максим Грек?

Между 1500 и 1517 годами участники югорского похода уже могли составить «Указатель пути в Печору, Югру и к реке Оби». (Впоследствии эта книга попала в руки Сигизмунда Герберштейна). Из этого дорожника явствовало, что на Оби уже существовали значительная, по-видимому главная, обская крепость и торговые городки.

Из Югры русские люди снова принесли сказание о Золотой Бабе. Золотая Баба как бы передвигалась все далее на северо-восток по мере того, как русские шли туда.

Русские пленники, беседуя с Меховским в Кракове, поведали ему и о Золотой Бабе. Рассказ их в передаче краковского звездочета впервые попал на страницы западноевропейской научной книги.

Свой труд Матвей Меховский поднес императору Максимилиану, и тот поручил послу Франческо да Колло собрать дополнительные сведения о Севере.

Разговор в Аугсбурге

«Фрянчушка де Колла из Конияна» — Франческо да Колло — следовал на Русь в сопровождении Григория Истомы, отважного исследователя морского пути из устья Двины в Данию.

Истома возвращался из Инсбрука, от двора Максимилиана, где русский посол «сидя в колпаке речь говорил», а Истома «толмачил стоя».

Московское посольство проездом побывало в Аугсбурге, где была сосредоточена торговля пряностями и склады ломились от шафрана, привезенного из Сарагосы и Барселоны. Немцы, жившие в Лиссабоне, везли в вольный город Аугсбург благоухающие товары Индии.

В 1518 году аугсбургский гуманист И. М. фон Экк закончил перевод «Трактата о двух Сарматиях» Матвея Меховского. Естественно, что в кругу ученых Аугсбурга начались оживленные разговоры о новых странах русского Севера. Поэтому Истома должен был быть готовым к тому, что обитатели Аугсбурга забросают его вопросами.

Так оно и получилось. Когда у русского гостя спросили, доступно ли Ледовитое море для кораблей, он ответил, что этим морем можно пройти в Восточную Индию.

Как свидетельствует историк географических открытий Баттиста Рамузио, московит показал изумленным слушателям карту Руси и ее владений на Северо-Востоке и наметил по ней возможный путь к Индии и островам Пряностей.

Когда Истома привез посла да Колло в Москву, «Фрянчушка из Конияна» начал собирать последние сведения о Югре.

В Москве стало известно, что некий Угрим Баграков, находившийся в опале у великого князя, исследовал Югорские горы, а его брат взошел на одну из величайших вершин. До него это пытался сделать князь Семен Курбский, как мы уже говорили.

Да Колло видел братьев Баграковых в Москве, так как с Угрима к тому времени опала была снята. Баграковы, встретившись с да Колло, с разрешения великого князя рассказали послу Максимилиана о своих открытиях в соколиных Югороских горах. От да Колло вряд ли ускользнуло и сообщение Истомы, сделанное им в Аугсбурге. Вероятно, иноземный посол расспрашивал Баграковых и о берегах Ледовитого океана за Югрой, о народах, живущих на северо-восток от Оби. О Баграковых узнали даже в Кенигсберге, и магистр Ливонского ордена делал в Москву запросы об исследователях Югры.

Одновременно в Кенигсберг проездом в Москву прибыл генуэзский капитан и космограф Паоло Чентурионе. Он надеялся уговорить великого князя Московского открыть торговый путь в Индию через Москву — Астрахань — Каспий, с тем чтобы вывозить индийские товары в Ригу.