Люди в страхе шарахались от ворона, чувствуя разрушительную энергию отрицательных вибраций недоброй и зловещей птицы, по слухам, связанной с миром мертвых и знающей наперед будущее. Как бы там ни было, а неугодные ворону люди возле Ады надолго не задерживались.

Карлуша хозяином расхаживал по двору, следя за порядком, и повторял сердитым голосом, не терпящим возражений: «У меня не забалуешь! У меня не забалуешь!» Эту фразу он не раз слышал от Ады, которая выговаривала нашкодившему ворону за шаловливые проделки и при этом грозила ему пальцем. Охранники и обслуга довольно серьезно относились к угрозам ворона и старались не привлекать его внимания, чтобы не потерять не слишком утомительную и хорошо оплачиваемую работу.

Дворовые собаки также боялись ворона, в панике разбегались при его появлении. В их жилах от страха холодела кровь, когда Карлуша летал низко над двором, злобно рыча и лая. Но ссориться с собаками умный ворон не собирался. Наоборот, старался уверить их в своем дружеском расположении, угощая чем-нибудь вкусненьким. Псы не смели отказываться от еды, насильно засовываемой вороном в их пасти, и изо всех сил виляли хвостами, пытаясь доказать свою преданность.

С появлением Карлуши Ада наконец избавилась от наваливающейся на нее все чаще – хоть беги к психоаналитику – беспричинной грусти и поверила в то, что жизнь ее сложится более чем благополучно. Карлуша оказался единственным другом, который и выслушает, и утешит, а главное – не предаст. Да и колдовской бизнес при нем окреп неимоверно.

– Ты приглядись к этому молодому человеку, – обратилась она к ворону. – Я его еще не видела, но он мне уже не нравится. Как ты думаешь, стоит ли с ним встречаться?

Ворон встрепенулся и закрутил недовольно головой.

– Ты уверен? – спросила Ада разочарованно.

– Пожар, пожар, – наставительно проворковал тот.

– Нет, дорогой, ты ошибаешься.

Ей очень не хотелось истолковывать заявление Карлуши в переносном смысле.

– Пожар, пожар, пожар, – настырно повторил ворон и, неожиданно взмыв к высокому потолку, осторожно опустился на угловую полку возле старинных икон, где горела лампадка.

– Карлуша, детка, это просто огонь.

– Пожар! – громко крикнул ворон, метким ударом клюва опрокинул лампадку на застеленный толстым шерстяным ковром пол и, слетев с полки, примостился на спинку кресла.

Ада бросилась тушить начавшие тлеть ворсины, затаптывая очаг возгорания.

– Твои хулиганские выходки иногда переходят всякие границы. Ну право, Карлуша, ты прямо как ребенок. И заметь: злой ребенок, – терпеливо выговаривала Ада, не желающая привыкать к неожиданным всплескам агрессивного и дерзкого поведения ворона.

Карлуша внимательно слушал Аду, кивая головой и словно соглашаясь с каждым ее словом.

– А еще хитрый ребенок. Пытаешься поддакивать мне, чтобы задобрить, – сердито произнесла она и строго погрозила ворону пальцем: – У меня не забалуешь! Ты прекрасно знаешь: я не люблю, когда ты плохо себя ведешь.

– Ада, ко мне. Ада, ко мне, – позвал ворон и перелетел на подоконник.

– Что за игры ты со мной затеял, Карлуша? Мне сейчас некогда. Мы с тобой позже поиграем, – миролюбиво произнесла Ада.

Она не могла долго сердиться на своего любимца и протянула руку, чтобы погладить ворона, но тот неожиданно выпорхнул из комнаты и приземлился на лужайку перед раскрытым окном.

– Ада, ко мне! Ада, ко мне! – настойчиво, словно попугай, твердил ворон приказным тоном, недвижно стоя на мягкой траве и взмахивая огромными крыльями.

У Ады защемило сердце: он предупреждает ее об опасности и предлагает немедленно изменить свои намерения!

– Я поняла: ты хочешь, чтобы мы с тобой полетали.