– Встать можешь? – по-кантабрийски обратился к ней все тот же спокойный голос.

– Нет.

Чьи-то руки подхватили Луизу под мышки и усадили на скамью. Она обхватила себя за локти и сгорбилась, защищая живот и лицо от новых ударов. Глаз не поднимала.

– Знаешь, кто я?

– Догадываюсь. Да.

– Хорошо. А я не знаю, кто ты.

– Я уже все сказала. – Девушка покачала головой. У нее не осталось сил, чтобы говорить громко.

– Ты сказала правду? – Голос Дьявола звучал напряженно.

– Кто будет лгать перед смертью? – усмехнулась она.

Главарь бандитов отчего-то медлил и не отдавал никаких приказов.

– Посмотри на меня, – наконец повелел он. – Сейчас же.

Смысла упираться не было, и Луиза подняла голову. Дьявол возвышался над ней, но остальные мужчины в хижине были чуть выше или одного с ним роста. Он был широкоплеч, мускулист, голубоглаз. Его кожа была золотистой от иберийского солнца, но иберийцем он не был. Это было заметно по зачесанным назад выгоревшим каштановым волосам, прямым и тонким. От уха и до ворота рубашки по его шее змеился орнамент черной татуировки. Нос Дьявола был неоднократно сломан, а мягкую, почти женственную линию подбородка он прятал за короткой аккуратной бородкой.

Он вглядывался в ее лицо так же пристально, как она – в его. Словно что-то искал в ее искаженных грязью и кровью чертах.

– Ты Луиза Спегельраф?

– Да.

– Если докажешь это, то будешь жить.

– Почему?.. Моя семья не заплатит за меня и гульдена, отец в бегах…

– Отец в бегах? – отчего-то рассмеялся главарь. – Как это по-семейному!

С изумлением она наблюдала, как он потирает переносицу, скрывая совсем не веселую улыбку.

– Кто ты? – прошептала Луиза.

– Ты же сказала, что знаешь.

– Теперь не знаю.

– Что ж… Уважаемая фрекен Кто-бы-вы-ни-были, Вендель Фландр Спегельраф, он же Белый Дьявол, к вашим услугам, – провозгласил бандит и коснулся тульи невидимой шляпы.

***

Главарь бандитов дал ей время прийти в себя, прежде чем начать допрос – Луиза даже мысленно не могла по-другому называть предстоявший им разговор. Единственное отличие заключалось в том, что Вендель, скорее всего, не станет ее бить.

После долгих суетливых поисков девушке вручили комок поношенной, но чистой женской одежды: льняную блузу с ветхой вышивкой у выреза и черную верхнюю юбку длиной до середины икры с широким шнурованным поясом. Собственное платье, разорванное от подола до бедра, с рукавом, держащимся на одной нитке, Луиза аккуратно сложила рядом, будто боялась расстаться с этой частицей дома. Частицей Театра.

Но, несмотря на вежливый жест, Дьявол не доверял ей, а она не доверяла ему.

Был один шанс из сотни тысяч встретить давно потерянного брата в чужой стране. Живого, пугающе зрелого, обожженного солнцем. Ровно таким же был шанс, прожив много лет в Иберии, обнаружить среди пленных родную сестру. Избитую, сломленную, с воровским клеймом.

Она чувствовала, как на спине черной болью наливается обширный синяк.

Люди Дьявола покинули хибару, дав Луизе возможность переодеться. Но, с трудом облачившись в традиционный наряд иберийской селянки, она, не торопясь звать Венделя, решила осмотреться.

Домишко был глинобитным, на низком каменном фундаменте.