|
Но нет! Гуариба не хотела расставаться с добычей, и хотя она крепко сжимала коробку в одной руке, у нее оставалось еще три руки для передвижения. Торрес совсем отчаялся; он собирался уже бросить бесплодные попытки и вернуться к Амазонке, когда невдалеке вдруг послышались голоса. Да, звуки человеческой речи! Кто-то разговаривал шагах в двадцати от того места, где стоял лесной стражник. Первым побуждением Торреса было спрятаться в густых зарослях. Как человек осторожный, он не хотел показываться, пока не узнает, с кем ему придется иметь дело. Взволнованный, настороженный, он ждал, прислушиваясь, когда вдруг раздался выстрел. Затем послышался крик, и смертельно раненная обезьяна рухнула на землю, по-прежнему сжимая в руке коробку. — Черт побери! — вскричал Торрес. — Эта пуля прилетела весьма кстати! Теперь он выскочил из чащи, не боясь, что его заметят, и увидел под деревьями двух молодых людей. Они оказались бразильцами и были одеты в охотничьи костюмы: кожаные сапоги, легкие шляпы из пальмового волокна, блузы, или, скорее, куртки, стянутые у пояса и более удобные, чем национальные «пуншо». По чертам и цвету лица легко было узнать, что родом они португальцы. Оба держали в руках длинные ружья, какие изготовляются в Испании и немного напоминают арабские, с верным и довольно дальним боем; жители лесов Верхней Амазонки хорошо владеют такими ружьями. Это подтверждал и только что прозвучавший выстрел. Гуариба была убита пулей в голову с расстояния более восьмидесяти шагов. За поясом у молодых людей виднелись особые кинжалы, называемые в Бразилии «фока», с которыми охотники бесстрашно нападают на ягуаров и других хищников, хоть и не очень опасных, но довольно многочисленных в здешних местах. По-видимому, Торресу нечего было бояться этой встречи, и он бросился к трупу обезьяны. Но молодые люди шли туда же, а так как они были ближе к убитой гуарибе, то, пройдя несколько шагов, оказались лицом к лицу с Торресом. Лесной стражник уже вполне овладел собой. — Благодарю вас, господа! — весело сказал он, приподнимая шляпу. — Убив этого злого зверя, вы оказали мне огромную услугу! Охотники с недоумением переглянулись, не понимая, за что он их благодарит. Но Торрес в нескольких словах рассказал им суть дела. — Вы думали, что убили просто обезьяну, — закончил он, — а на самом деле убили хитрого вора. — Если мы вам помогли, — ответил младший из охотников, — то, поверьте, сами того не зная. Тем не менее мы очень рады, что нам удалось выручить вас. Отойдя на несколько шагов, он наклонился над обезьяной и, не без труда разжав ей пальцы, вынул коробку из ее сведенной руки. — Должно быть, это и есть нужная вам вещь? — спросил он. — Она самая, — ответил Торрес, схватив коробку; из груди его вырвался вздох облегчения. — Кого же мне благодарить, господа? Кто оказал мне эту услугу? — спросил он. — Мой друг Маноэль, военный врач на службе бразильской армии, — ответил молодой человек. — Хоть я и застрелил обезьяну, — заметил Маноэль, — но показал мне ее ты, милый Бенито. — В таком случае, господа, я обязан вам обоим: как господину Маноэлю, так и господину... — Бенито Гарралю, — закончил Маноэль. Лесной стражник должен был сделать очень большое усилие, чтобы не вздрогнуть, услышав это имя, особенно когда молодой человек любезно добавил: — Ферма моего отца Жоама Гарраля всего в трех милях отсюда, и если господин. |
