— Деби, брось шутить со мной.

— Я не шучу. Я говорю вполне серьезно.

Его молчание испугало ее.

— А ты разве не любишь меня, Барт? — спросила она, с ужасом думая, что, возможно, совершила самую непоправимую ошибку в своей жизни — куда большую, чем неудавшийся брак с Муром.

Очень тихо Барт наконец произнес:

— Ты сама знаешь, что люблю.

Вздох облегчения вырвался из груди Деби.

— Повтори!

— Нет. Я никогда и ничего не повторяю дважды!

— Тогда скажи, когда мы поженимся?

— Когда я попрошу тебя об этом.

— Хм… Ладно. Намекни хотя бы на срок… Отважишься сегодня? Завтра утром? Или собираешься заставить меня ждать неделю или две?

— Ну что за несносная женщина!

— Зато самая счастливая. О, Барт! Я никогда не была такой счастливой! Никогда и ни с кем.

— Даже со своим бывшим мужем?

— С ним уж тем более.

— Ты разве не любила его, Деби?

— Нет.

— Тогда почему вышла замуж?

— В силу ряда заблуждений.

— Любопытно, каких?.. Польстилась на широту его материальных возможностей?..

— Не только… Хотя, если честно, деньги играли определенную роль. Как, впрочем, и обаяние, и лесть, и его умение красиво ухаживать… Мур Даймонд был на пятнадцать лет старше, и я буквально не могла устоять. Он обещал подарить мне весь мир, когда поженимся…

Палмер хотел что-то сказать, однако Дебора остановила его.

— Не перебивай, пожалуйста, иначе не смогу быть до конца откровенной…

Барт слегка сдавил ей ладонь, явно стараясь подбодрить.

— Мне весьма импонировала явная увлеченность обаятельного опытного мужчины. Приятно сознавать, что кто-то сходит с ума от любви к тебе, если… если ты всю жизнь чувствовала себя одинокой… Когда он заявил, что умрет без меня, я ему поверила. Откуда мне было знать, как далеко не совпадают наши взгляды на супружескую жизнь…

— И в чем же вы расходились? — осторожно спросил Палмер.

— Прежде всего, он не хотел детей. И даже подверг себя стерилизации. Но Мур признался в этом не сразу — только когда на моем пальце уже оказалось обручальное кольцо… От меня как от жены требовалось постоянно выглядеть эффектной, будто манекен в модной витрине, постоянно в обществе демонстрировать свою любовь к нему… И в постели он властно понуждал к тому же. Без рабского послушания не получал сексуального удовольствия и выходил из себя… Вероятно, если бы я переспала с ним до свадьбы, то поняла бы, что Мур не способен сделать меня счастливой.

— А почему ты не переспала с ним до свадьбы?

— Не испытывала желания. Одно это должно было меня насторожить. Хотя, кажется, именно мое упорство заставляло его проявлять повышенную активность.

— Он думал в качестве награды вкусить от плода невинности?

— Нет. Я призналась, что у меня был кое-кто… нанесший мне смертельную обиду… и что я не хотела бы обжечься вновь.

— Не напоминай мне об этом, Деби, — тяжело вздохнув, сказал Барт. — Та проклятая ночь преследует меня всю жизнь! Ты и представить себе не можешь, как я жалел, что так обошелся с тобой. Только полный идиот мог не понять, не почувствовать чисто физиологически, что ты тогда дарила мне. Я заслуживал куда более суровую кару, чем твое презрение!

— Давай поскорее все забудем, Барт. Давай смотреть вперед. В молодости всем нам свойственно ошибаться. Взять хотя бы мой брак с Муром.