Криста напряглась, желая услышать, как он улыбнулся.

— Значит, вот о чем ты сожалеешь. — В его голосе прозвучала-таки улыбка. — О чем-нибудь еще?

— Я сожалею, что огорчила тебя, и сожалею, что ты уехал разгневанный, и я сожалею, что ты сейчас не здесь.

Голос ее стал проникновенным. Извинение превратилось в приглашение.

— Знаешь, ты была очень груба.

— Я разозлилась. А когда я злюсь, то становлюсь грубой.

— Мне очень жаль, если я рассердил тебя и спровоцировал на грубость.

— Ты прощен.

— Значит, мы опять друзья?

— Мы опять любовники.

Он тихо засмеялся.

— Интересно, как я смогу сидеть здесь все оставшееся утро, выдавая очередную порцию литературной депрессии, если ты устраиваешь мне секс по телефону?

— Секс по телефону? — повторила за ним Криста. — М-м-м. А ведь это неплохая идея. Кстати, сейчас это весьма распространено. Может, попробуем?

— Криста!

— Кто вам нравится, Питер? Школьницы из Калифорнии, толстухи, девушки, которые любят девочек? Только назовите, сэр. Я — голос вашей любовницы. Дайте мне номер вашей кредитной карточки, и я включу часы.

Питер рассмеялся, но не переменил тему.

Криста тоже. Она не знала, какое действие она оказывает на него, зато знала, что происходит с ней. Ее охватил жар. Она почувствовала, как вспыхнуло лицо, ощутила покалывание под мышками, странную пустоту в низу живота. Она прошла к постели и села, потом откинулась на подушки. Кровь ударила ей в голову.

— Если не знаешь, чего ты хочешь, то я сама скажу тебе, — прошептала она.

— И чего же я хочу?

— Ты хочешь меня.

Воцарилось молчание.

— Ты права, — наконец вымолвил он сдавленным голосом. — Я должен тебя видеть.

— О да, мой дорогой, обязательно, — промурлыкала она в ответ.

45

— Нервничаешь?

Роб кивнул. И молча улыбнулся.

Лайза взяла его за руку.

— Не волнуйся. Я помогу тебе. Забудь обо всех остальных и сосредоточься только на мне.

— Это будет нетрудно.

Роб сжал ее ладонь. Он начинал понимать эту девушку. Нежность расцветала в ней, как цветок в пустыне, по мере того, как она отдавалась незнакомому ей чувству любви. Всю свою жизнь она училась тому, как опасно зависеть от других, потому что ее всегда окружали люди жестокие. Теперь, когда лепестки ее души смяты жестокостью, она наконец-то раскрывается навстречу солнцу его доброты и веры. Сердце Роба наполнялось счастьем при виде того, как она у него на глазах вырастает как личность. Она стояла на краю обрыва перед бездной зла, но отступила, потому что в глубине души она добра. Но она все еще приравнивает доброту к слабости. Ему придется учить ее доверию. А она тем временем будет обучать его профессии фотомодели.

В вагончике с кондиционером стояла атмосфера сдерживаемой паники. Съемочная группа выползла из постели в половине шестого утра, натянула джинсы и в темноте помчалась к гаражу. Народ еще пытался окончательно проснуться с помощью термоса с кофе, когда отъехали от отеля к месту съемок.

Художница по гриму склонилась над Лайзой, осматривая ее лицо, пока автобус мчался по темным улицам. Парикмахерша, чья очередь будет следующей, сидела на диванчике, листая «Вог».

— Вы когда-нибудь пользовались этим средством против мешков под глазами, которые появляются, когда поздно ложишься спать? — поинтересовалась гримерша.

— У меня никогда не бывает мешков под глазами, — ответила Лайза.