— Сержант Суэггер, — произнес первый с интонациями, по которым Эрл сразу же понял, что этот красавчик имеет непосредственное отношение к его родному штату, — мы ждем вас. Ваша супруга наверху собирает вещи. Она сказала, что вы задержитесь в городе и придете позже.

— В чем дело, сэр? — спросил Эрл.

— Сержант Суэггер, мы прибыли, чтобы предложить вам работу.

— Работу? У меня уже есть работа. Я ворочаю бревна на одной проклятой лесопилке.

— Нет, речь идет о работе в правоохранительных органах.

— Кто вы, черт возьми, такие?

— Меня зовут Фред К. Беккер, и неделю назад я одержал победу на специальных выборах на должность окружного прокурора в округе Гарленд, Арканзас.

— В Хот-Спрингсе? — уточнил Эрл. — И что же вам нужно от меня?

— Хот-Спрингс — это самый дикий город в Америке. У нас есть игроки, у нас есть убийцы, у нас есть шлюхи, у нас всяких мошенников больше, чем вы можете себе представить, и многие из них ходят в полицейской форме и носят оружие. Всем заправляют нью-йоркские бандиты. Прямо говоря, сэр, я намерен очистить этот содом и гоморру, и я ищу подходящего человека. А все, с кем я разговаривал, указывали мне на вас как на лучшего из лучших.

3

Самый высокий небоскреб города был увенчан очаровательным шпилем в стиле, представлявшем собой смесь арт деко и византийского и символизирующем декадентские прелести империи. А управление империей осуществлялось из квартиры на верхнем этаже.

— Это же прямо Нью-Йорк, а? Я хочу сказать, нельзя не согласиться, что это самый настоящий Нью-Йорк, — заявил гордый хозяин своему самому почетному гостю.

— Ваша правда, — поддержал его гость.

Они очень подходили друг к другу. Один, говоривший с английским акцентом, лет пятидесяти пяти, пяти футов десяти дюймов ростом, очень крепкий, но не толстый, с красивым смуглым лицом, как раз и являлся хозяином. Белый смокинг сидел на нем изумительно и казался столь же неотъемлемой его частью, как сливки неотъемлемы от молока, которое наливает трудолюбивая доярка. В петлицу лацкана была вдета гвоздика, настолько свежая, что казалось, будто на ней искрится роса. Его волосы были приглажены назад, и он курил сигарету, вставленную в мундштук. Лицо его украшали небольшие щеголеватые усики, тонкие как ниточка, говорившие не только о мужественности их обладателя, но и о немалом умении и находчивости в бизнесе, а также и в сердечных делах. В другой руке он держал высокий, на тонкой ножке, бокал с мартини. На манжетах сверкали ониксовые запонки.

— Не, — сказал гость, — я ничего против не имею, вы же понимаете. Это красиво. Это очень красиво. Но я же простой парень. Я заполучил дом из тех, что называют тюдоровскими. Он выглядит так, словно в нем мог бы жить король вашей страны.

— Да, старина. Я знаю этот стиль. Весьма приемлемый, я бы сказал. Он действительно назван по имени королевской семейки.

— Ага, — согласился гость, — это как раз для меня. Чем я не самый настоящий гребаный король?

Он улыбнулся, сверкнув белыми зубами.

Его лицо было более румяным, чем у собеседника. От него исходила животная жизненная сила. Он тоже носил прекрасно сшитую одежду, но более спортивного стиля: кремовый льняной пиджак поверх безупречно отглаженной темно-синей сорочки с расстегнутым воротником, свободные брюки из тончайшей шерсти с начесом и ослепительно белые туфли.