– Но купил-то ты его для нее. Твои мысли и чувства, когда ты его покупал, запечатлелись в металле. Хоть и намерения могли измениться.

Вин опустил руки и встал, как полагается. Обе его ладони оставили следы на гладком холодном стекле, и он смотрел, как они исчезают.

– Вы сказали, она крадет души. Значит ли это, что она захочет меня убить?

– Но мы можем попытаться это остановить, – шепотом произнес Эдди.

Вин развернулся и посмотрел на Марию-Терезу. Она была обессилена, стояла, прислонившись к арочному проходу. Вин подошел к ней и заключил в свои объятия. Когда они обнялись, он снова был поражен и благодарен тому, что она приняла его… даже после того, как с лука сняли очередной слой.

– Что мы можем сделать, чтобы обеспечить Марии-Терезе безопасность? – спросил он. – Она может сделать что-нибудь, чтобы защитить себя? Потому что Девина только что ушла отсюда, увидев нас вместе.

Пока парни обдумывали ответ, ее глаза вспыхнули и скользнули к Эдди.

– Я сегодня уезжаю из города, по другим причинам. Это поможет? И есть какие-нибудь…эээ, заклинания, или…?

Запинка красноречиво поведала как о неверии, так и смирении со всем этим сумасбродным дерьмом, только что внесшим «реальное» в ее реальность.

Эдди прямо встретил ее взгляд.

– Девина вездесуща, так что ответ на вопрос о твоей безопасности – это освобождение Вина… мы вытащим Девину из него, а затем ты по определению соскочишь с ее радара, потому что не тебя она хочет, не на тебя претендует. Девина будет следить только за ним… и всем, что встанет между ними.

Эдриан выругался.

– Эту сучку волнуют только те, на ком есть ее имя. Это одно из ее достоинств.

– Может, единственное, – поддержал Эдди.

– Ну, так давайте сделаем это, – оТрэзал Вин. – Прямо сейчас. Поедем в тот дом и позаботимся обо всем, потому что Девина ушла в спешке, одному Богу известно ради чего. Я не хочу, чтобы она вернулась и…

– Она будет занята кое-какое время. Поверь. – На другом конце комнаты Эдриан улыбался как придурок. – Она ненавидит бардак. А я просто охренеть как хорош в наведении беспорядка в ее грязном белье.

Вин недовольно глянул на него.

– Следи за языком.

– Нет, не в том смысле… ты понял… – Эдриан поднял обе руки. – Я про ящики с ним говорил…

– Вин вернул тебе сережку? – вдруг сказал Джим Марии-Терезе. – Кольцо, которое ты потеряла у «Железной маски».

– Как ты узнал, что я… – Мария-Тереза нахмурилась. – Ну, да, вернул.

– Тогда где она?

Она потрогала мочки.

– О… нет. Я опять ее потеряла.

Но сережки были на ней, когда она зашла в дюплекс, вспомнил Вин.

– Кровать, – сказал он, охваченный ужасом. – Наверху. Кровать… Девина взяла что-то с кровати. Проклятье.

***

Когда Вин кинулся наверх по лестнице с Марией-Терезой позади себя, Джим подумал, что должен бы помочь им, но чувствовал себя так, будто обе его ягодицы приклеились к дивану на суперклей.

Эдриан поставил пиво и пошел за ними.

– Если Девина получила золотую сережку той женщины, то нас опять перехитрили.

Джим приложил свой «Догфиш» к лицу и вновь позволил голове упасть на подушку позади. Закрывать глаза было опасно, поскольку голова кружилась, поэтому он опустил веки настолько низко, насколько это было возможно, чтобы при этом видеть полоску когда-то идеальной, а теперь разгромленной гостиной.

Блин, ломать вещи куда проще, чем потом убирать их.