– Может, хоть здесь вы прекратите ругаться? – подал голос Аркадий. – Надоело слушать.

Кривоносовы ненадолго умолкли.

– Ты что, постригся? – спросил Эдуард у сына.

Тот издал короткий смешок:

– Две недели назад. Ты только сейчас это заметил?

– Я редко бываю дома…

– Ты почти два месяца просидел дома, – вставила Луиза. – Я же говорила, что тебе плевать на нас. Ты совершенно не обращаешь внимания на членов собственной семьи.

– Заткнитесь! – рявкнул Эдуард. – Вы оба. Не выводите меня из себя. Мне сейчас и без вас тошно.

Кривоносовы снова умолкли. Никита покачал головой. У Аркадия такие милые родители. Просто образцы вежливости и понимания, особенно папочка. Немудрено, что этот парень постоянно цепляется ко всем ученикам, выбирая тех, кто не может дать ему отпор. Отыгрывается на более слабых за то, как с ним обращается отец.

Никита тайком покосился на Игоря Николаевича, затем перевел взгляд на маму. Все же ему повезло с родителями.

По коридорам уже ходили и бегали ученики, скоро должен был прозвучать звонок на первый урок. Никита надеялся, что завуч и директор не продержат их слишком долго. Он не особо горел желанием находиться в одном кабинете с Нелли Олеговной, директором Олегом Павловичем да еще и с Эдуардом Кривоносовым. Первые двое портили ему жизнь в стенах школы, а третий… Третий был повинен в смерти многих людей, в том числе профессора Винника и Ксении Воропаевой. Покушался на жизнь Марины и пытался изловить самого Никиту. Участвовал в каком-то жутком заговоре с «Черным Ковеном» и вообще натворил немало страшных поступков.

Никита от всей души желал, чтобы Эдуарда поскорее посадили за решетку, но пока этого не произошло. Деньги и влияние Кривоносова-старшего хорошо защищали его от преследования Департамента безопасности. По крайней мере пока. Никита знал, что к расследованию подключен специальный отдел «Перевертыши», состоящий из одних метаморфов. А уж они знали, что искать. Мутанты, обладающие сверхспособностями, могли обнаружить то, на что обычные люди даже не обратили бы внимания. Так что недолго осталось Кривоносову разгуливать на свободе, как и остальным членам директората корпорации.

Но сейчас Эдуард Владленович вошел в кабинет директора вслед за семейством Легостаевых и уселся на обитый кожей диван. Никита и его родители присели на другой диван. Благо кабинет Олега Павловича превышал размерами учебный класс и посетители могли сидеть на порядочном отдалении друг от друга. Никита изредка поглядывал на Эдуарда, тот же не обращал на него никакого внимания. Равно как и на своих жену и сына, да и на Нелли Олеговну, стоявшую у стола директора.

Кривоносов-старший уже несколько лет спонсировал баскетбольную и волейбольную команды школы, а также иногда жертвовал для классов компьютеры и разную оргтехнику, поэтому Олег Павлович был готов прыгать перед ним на задних лапках. Нелли Олеговне, похоже, тоже успели рассказать, каким благодетелем является Эдуард Кривоносов. Поэтому основным нападкам с ее стороны подвергся Никита.

– Отпетый хулиган и нарушитель порядка! – разорялась завуч. – Я работаю в этой школе не так давно, но уже успела понять, что из себя представляет ваш сын! – Она негодующе посмотрела на Игоря Николаевича и Ирину Юрьевну.

Родители Никиты потрясенно переглянулись.

– И что же он из себя представляет? – воскликнула Ирина Юрьевна.

– Малолетний преступник! Я раньше работала в колонии для таких отщепенцев. Вашему сыну там самое место!

Никита изумленно вскинул брови. Ирина Юрьевна едва не задохнулась от возмущения.

– А может, это вам пора избавиться от своих надзирательских замашек?

– Да как вы смеете?! – завопила Казакова.