Во время нарастающего вихря, он отказывался думать о Гри. Она могла стать причиной его эрекции, но он не станет фантазировать о ней, мастурбируя в душе. Этому просто не бывать. Слишком убого и неуважительно с его стороны… она заслуживает большего, даже если никогда не узнает об этом рукоблудии.

Последняя сознательная мысль покинула его голову, когда Исаак оказался на грани оргазма: головка члена стала такой чувствительной, что каждое прикосновение посылало сладкую боль, которая простреливала по стволу до самых яичек. Раздвинув ноги еще шире и подобрав темп, Исаак принялся основательно ласкать себя, горячая струя воды била в голову и стекала по лицу, и когда он начал задыхаться…

Прямо из ниоткуда, вопреки его приказу, перед глазами всплыло воспоминание о Гри, стоявшей перед ним, и крепко уцепилось за его мозг бульдожьей хваткой. Как бы он ни силился выкинуть картину из памяти или сосредоточиться на чем-то другом, он не мог отстраниться от ощущения близости к ней.

Боже, ее губы были в дюйме от его. Нужно было лишь наклонить голову, и он бы поцеловал…

Его настигла стремительная и мощная разрядка, сокрушив так сильно, что пришлось повернуться к бицепсу и укусить себя, иначе бы он громко выкрикнул ее имя.

И катись он к черту, но Исаак не переставал ласкать себя до самого последнего спазма, пока колени не начали подгибаться, и он не почувствовал кровь от укуса.

А после он обмяк, чувствуя себя абсолютно опустошенным, будто оргазм осушил его, избавив не просто от сексуального желания, но и от всего остального.

Он так устал.

Ужасно сильно устал.

Выругавшись, он протянул руку, которой ласкал себя, и удостоверился, что на мраморе и стекле не осталось никаких следов. Потом он сполоснулся в последний раз, выключил воду и вышел из запотевшей кабинки, которая ввела его в искушение.

Он по-прежнему был тверд. Несмотря на истощение. И легкую разминку.

Очевидно, его член не устроила сделка.

И да, Исаак оказался прав: фланелевые штаны никоим образом не скрыли это «хэй-может-повторим-разок». Во всяком случае, благодаря эрекции он казался вдвое больше … не этого он добивался, учитывая свои габариты.

Прижав член к животу поясом брюк, он потянулся за кофтой из флиса, молясь, чтобы та оказалась достаточно длинной и скрыла бесстыжую головку.

Которая до сих пор блистала гениальными идеями…

Окей, жирная «двойка» кофте по части маскировки. Пуловер мог быть достаточно длинным на груди обычных размеров. В его случае? Сверкая прелестями, он выглядел более голым, чем мог бы, не надевая проклятую кофту.

Избавившись от флиса, Исаак натянул свою толстовку; майка была слишком грязной после боя. Чертову тряпку следует сжечь вместо стирки.

И прежде, чем спуститься вниз, он заглянул в аптечку первой помощи, но не потому, что его беспокоили раны: не воспользуйся он медикаментами, Гри обязательно настоит на своем и поднимется сюда, чтобы поиграть в Флоренс Найтингэйл.

Плохая идея, учитывая, что он только что сделал.

Легкая повязка, которую наложили медики в окружной тюрьме, не имела шансов на ринге, и одному Богу известно, где она сейчас валялась. Однако рана не представляла собой ничего серьезного, просто достаточно глубокий порез, чтобы пошла кровь, но истерить не о чем. Останется шрам… будто это имело значение?

Приклеив пластырь, он не стал обрабатывать рану антибиотиком. Он скорее умрет от Смита и Вессона, чем от инфекции.

Прочь из комнаты для гостей. Вниз по лестнице. К тому времени, как он достиг первого этажа, напряжение в горячей точке на уровне бедер слегка спало.

Пока он не завернул за угол кухни и не увидел Гри.

О, Боже.

Если она была роскошна в маленьком черном платье, то в своем пижамном комплекте она была невероятно соблазнительна: на ней были мужские фланелевые боксеры и старая зеленая кофта с надписью «Лагерь Дартмута».