– Ида ошиблась.

– Ошиблась? – неуверенно спросила Уилла. – Ты уверен? Ида никогда не ошибается,

– В данном случае она опростоволосилась. Подойдя, Хью обнял ладонями ее лицо.

– Я хочу слышать о твоем удовольствии, жена моя. Как же иначе я узнаю, что должен делать? О Господи! Пожалуйста, не жди от меня никаких указаний. Дотрагивайся до меня, обнимай меня, царапай, если хочешь.

Уилла вздрогнула.

– Я никогда не буду царапать вас, милорд. Я никогда не причиню вам боль.

Его глаза решительно сверкнули.

– Ну это мы еще посмотрим.

– Милорд? – произнесла Уилла, нерешительно отодвигаясь, когда он навис над ней. – Это звучит так, как будто вам хочется, чтобы я вас царапала.

– Это было бы высшей похвалой, – заверил он ее. Грубая поверхность стола напомнила Уилле о том, что на ней нет сорочки. И тут Хью поцеловал ее. Это была не просьба поцелуя. В этот раз его губы были полны решимости поглотить ее губы. Поначалу Уилла была слишком ошеломлена, чтобы ответить, но потом подняла руки и обняла его за шею. Она порывисто выдохнула ему в рот и начала целовать в ответ. Обнимая Хью, она испытывала восхитительное чувство. Уилла провела ладонями по его волосам и коснулась пальцами его ушей. Ответ Хью последовал незамедлительно. Его руки побуждали ее идти дальше, в то время как он раздвинул коленом ей ноги. Она почувствовала его напряжение и изогнулась ему навстречу, возбужденно дыша. Крепко прижимая жену к себе, Хью одной рукой принялся ласкать ей грудь. Он попытался оторваться от ее губ, но она схватила его голову и удержала. Уилла знала, что он, наверное, хочет добраться губами до ее груди, но между ногами полыхал такой пожар, что она отчаянно нуждалась в его поцелуях. Ей было необходимо ощущать его язык у себя во рту. Он убрал руку с ее груди, но Уилла не обращала па это внимание до тех пор, пока не почувствовала, как она движется вниз. Она прекратила поцелуй и, задыхаясь, откинула голову назад. Хью убрал колено, и она просто сомкнула бедра вокруг его руки, сжимая ее, чтобы обострить удовольствие. Уилла не стесняясь тяжело вздыхала, стонала и металась. Хью сказал, что хочет слышать, как она испытывает удовольствие. Он это слышал; она бессвязно просила его об освобождении, которое ей мог дать только он.

– Слава Богу! Ты лепечешь!

Это прозвучало весело, хотя Уилла и не поняла, что его так порадовало. Потом он убрал руку, доставлявшую ей наслаждение, внезапно поднял ее и усадил на край стола. Уилла едва успела выразить разочарование, когда он скользнул внутрь ее. Вскрикнув, Уилла выгнулась и, когда он закрыл ее лоно. обвила его ногами. Она впилась ногтями в его плечо и проговорила нараспев у его уха:

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Ругаясь, он дернул ее к себе еше ближе, продолжая оставаться внутри, усердно работая, пока Уилла не застыла, не издала пронзительный крик и не забилась в конвульсиях у него в руках. Уилла едва почувствовала, что он замер и закричал, испытав такое же облегчение. Когда она начала осознавать, где находится, то поняла, что все еще сидит па столе, безвольно прислонившись к груди мужа. Уилла услышала его стон. Потом Хью подался слегка назад, и она почувствовала, как он целует ее макушку. Подняв голову и встретившись с ним взглядом. Уилла покраснела, вспомнив, как вольно себя вела минуту назад. Она потупилась, но Хью схватил ее за подбородок и поцеловал пылающую щеку.

– Ты доставила мне небывалое удовольствие.

Этого было достаточно. Все еще находясь внутри жены, Хью поднял ее со стола и отнес на стоявшую в углу койку. Уилла чувствовала, как он движется внутри ее, чувствовала, как его жезл становился с каждым шагом все тверже и тверже, а потом он опустил ее на кровать, вышел из нее и выпрямился. Уилла молча смотрела, как он снимает бриджи, все еще свисавшие с его бедер.