— Какие дети? Вы только что сказали о каких-то детях, которые ни в ком не нуждаются.

— Ах да, я имела в виду несколько сирот. Симпатичный пастор сказал, что они остались одни в каком-то месте… Сейчас вспомню, как оно называется. Джони, кажется.

— Джорнадо? Они там, в этом старом полуразвалившемся городе-призраке?

— Вот именно. Он сказал, что голодные дети остались одни. Ничего, они найдут себе что-нибудь поесть, а возможно, и нет. В конце концов это не твоя забота. Почему бы тебе не побыть в постели, я бы принесла что-нибудь. Я довольно хорошо и быстро готовлю. Я…

— Дети остались одни? Без еды?

— Да, он так сказал. Ты не возражаешь против чашечки горячего шоколада? Или, может быть…

— Я еду к ним, — решительно сказала Нэлли, вставая с постели.

— Не думаю, что ты должна это делать. В конце концов, это какие-то детишки, и кого заботит, голодают они или нет.

— Это меня заботит. Вы не знаете, в каком месте они находятся, на какой улице в Джорнадо?

— В какой-то лачуге. Нэлли, ты не можешь отправиться туда одна.

— Я должна. Детей нельзя оставлять без присмотра. Отец поехал в Денвер, вероятно, на нашем кабриолете, поэтому я найму другой.

Берни вздохнула, стараясь скрыть улыбку.

— Если ты решила ехать, можешь взять мой экипаж.

— Вы не будете возражать?

— Конечно, нет. Пока ты ходишь за экипажем в конюшню, я приготовлю кое-что из еды.

Как только Нэлли вышла из дома, Берни вынула из сундука изумрудную волшебную палочку и помахала ею над кроватью. Перед ней появилась большая корзина.

— Итак, что бы такое поесть? — пробормотала Берни, взмахнула рукой, и рядом оказалась парочка корнуэллских кур, завернутых в копченую свиную грудинку, и фаршированные хрустящие хлебцы с консервированными овощами.

Берни долго колдовала, вызывая все новые продукты, блюда и вины. К ним она прибавила красивую кружевную скатерть, сервиз лиможского фарфора и роскошное столовое серебро.

Откинувшись на стуле, потягивая бренди, добавленное в кофе, она отправила в корзину продукты и столовые принадлежности. Конечно, все не уместилось в одном месте. Берни еще раз пришлось поколдовать над корзиной.

«Они ничего не заметят, — сказала себе Берни. — Влюбленным всегда все кажется волшебным: звонят колокола, а им кажется, что это ради них. В маленькой корзине может оказаться огромное количество еды, и, несомненно, они уничтожат все за один присест».

По мановению палочки корзина сама поплыла вниз по лестнице. Увидев девушку, Берни взяла корзину в руки. Кабриолет уже ждал Нэлли.

— Всего хорошего! — крикнула ей вслед Берни.

Вернувшись в маленькую гостиную, она вынула из кармана волшебную палочку и помахала ею. Комната моментально исчезла, и Берни увидела железнодорожную станцию. Джейс Монтгомери стоял перед билетной кассой.

— Извините, сэр, — сказал ему билетный кассир, — но вы пропустили свой поезд.

— Пропустил? Я пришел на пятнадцать минут раньше.

Кассир взглянул на настенные часы, затем на свои, карманные.

— Да, вы правы, — нахмурился он. — Не помню, чтобы поезд когда-либо приходил раньше расписания. Позже — да, но раньше — никогда.

— Когда будет следующий поезд? — раздраженно спросил Джейс.

— Он… — Кассир, посмотрев в расписание, замешкался. — Странно. Обычно поезда через Чандлер проходят каждые полчаса, но сегодня нет ни одного в течение четырех часов.