— Я УСТАЛ ОТ ТЕБЯ, ВАЙОЛЕТ, — сказал Ниббас. Он сделал два длинных шага к ней, глубоко вонзив кончики своих лап в землю. Он поднял руку и описал длинную чистую дугу, его острые края пронзили воздух с высоким, ярким звуком. Но подул ветер, его тело сдвинулось, и Ниббас промахнулся.

Вайолет нырнула под вспышку острой руки Ниббаса, протянула меч к ноге существа и коснулась того места, где должно было быть колено. Меч тяжело лязгнул, и тело зазвенело, как колокол. И тварь начала трескаться — медленный, тонкий треск вдоль ноги Ниббаса. Он ничего не заметил. Не сразу.

Я СКАЗАЛ, ЧТО ТЫ МНЕ НАДОЕЛА. НЕВЫНОСИМЫЙ РЕБЕНОК. Он снова качнулся, но ветер продолжал дуть. Он промахнулся… почти, кончик рассек щеку Вайолет. Она вскрикнула, но не дрогнула. Она ударила снова, на этот раз по туловищу существа. Трещины, тонкие и сложные, как паутина, тянулись наружу, распространяясь по всему телу.

БОЖЕ МОЙ, ТЫ ВСЕ ЕЩЕ ПЫТАЕШЬСЯ ПОБЕДИТЬ? МНЕ КАЖЕТСЯ, — вздохнул Ниббас. Его ноги сложились в трех местах и упали, как аккордеон. ЧТО ПРОИСХОДИТ? Он вонзил свои шипастые руки в землю, поднял голову и издал громкий, мучительный крик. ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА? Я ТАК ДОЛГО ЖДАЛ!

Ниббас медленно рассыпался. Осколок от его плеча отделился и упал на землю. Потом осколок от бедра. Ниббас рубанул Вайолет, которая увернулась и ударила по туловищу, плечам, узкой голове.

— СТОЙ! — закричал Ниббас. ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА. Его голос был похож на визг, скулеж, жалкий вздох.

Вайолет ударила снова. Она сломала ему левую руку. Та упала на землю кусками.

ПОЖАЛУЙСТА.

Она ударила его по правой ноге. Он взорвался в пыли.

Я НЕ ТО, ЧТО ТЫ ДУМАЕШЬ.

Она ударила в центр груди — пустое место, где должно было быть сердце.

Фигура застыла. Он наклонил голову к мечу, все еще торчавшему у него из груди. Он содрогнулся, когда трещины стали зигзагообразными и спиральными, когда они распространились так же быстро и дико, как взрывающиеся звезды.

И в блеске стекла Ниббас исчез.

Вайолет оказалась в полной темноте. Земля грохотала, вздрагивала и подпрыгивала под ее ногами, словно огромные волны. Вайолет почувствовала, как ее слегка подбросило в воздух, прежде чем рухнула вниз, тяжело приземлившись на спину. Она закрыла лицо руками.

(Это был сколотый зуб?)

(Это был курносый нос?)

(Было ли это ее лицо?)

— Я потерялась, — воскликнула она.

— НЕТ, ответил голос. — НЕТ, ДИТЯ. ТЫ СОВЕРШЕННО ТОЧНО НАШЛАСЬ.

ГЛАВА 71

В центре пустого, лишенного крыши неба мы увидели их.

Двенадцать старых богов, высоких, как башни. И маленьких, как булавочные уколы.

Как ни странно, и то и другое.

И за ними — хотя только на мгновение — мы увидели Мультивселенную так, как видит ее бог — миры за мирами, за сияющими вселенными. Великое море вселенных. Мы видели, как они вздымались и набухали. Мы видели, как они разбивались о берег. И мы чуть не плакали от этой красоты.

Старые Боги потерли глаза и зевнули. Их тела двигались и приспосабливались, как будто только недавно сформировались — или, в их случае, переформировались. Один из них — самый низкорослый и коренастый из всех, повернулся к Тетушке, Ноду и Моту.

— ВЫ ХОРОШО СПРАВИЛИСЬ, МОИ ДОРОГИЕ, — сказал коротышка.

ГЛАВА 72

Двенадцать богов стояли на поверхности земли как раз в тот момент, когда мир вокруг нас сжался. Горы сворачивались внутрь и исчезали; леса сжимались; ориентиры, когда-то невероятно далекие, становились такими близкими, что мы могли бы окликнуть их. Океаны, которые всего несколько часов назад требовали многодневной езды, плескались о поля, когда-то полные урожая, но теперь казавшиеся песчаными дюнами, покрытыми жесткой, густой травой.