Однако задачка! Сделать так, чтоб «процесс стал, по-возможности, необратимым»… «продержаться хотя бы год».

Легко сказать – продержаться!

С одной стороны – железные римские легионы, а с другой – разномастное войско Верцингеторикса, сплоченное лишь перед лицом общего врага. И самовластные вельможи, племенные вожди, открыто ненавидящие друг друга. Зависть, интриги, междоусобицы. И как со всем этим быть? Ничего за год не сделаешь. Да и нужно ли?

Виталий судорожно передернул плечом: не ведут ли Васюкин с Вестой какую-то свою, пока еще непонятную игру? Если так, то… А даже если и так? Какой выход-то? А никакого! Он, Виталий Аркадьевич Замятин, в своей возможности возвращения полностью зависим от тех, кто остался там, в будущем, со всей замаскированной на бывшей колхозной ферме аппаратурой. Полностью, абсолютно, зависим, и ничего с этим поделать нельзя. Можно только попытаться сделать то, что просили. Потому что… что еще остается-то? Плюнуть на все? И что? Победит Цезарь, и что будет с ним, с Алезией, Кари? Снова бежать, скрываться?

А так… хотя бы что-то делать, как та лягушка, что сбила из молока масло и выбралась из кувшина. Может быть, и он, Виталий, выберется? А почему бы и нет? Зачем Васюкину его здесь держать? Ради какого такого интереса? Скорее, наоборот, интереснее Виталия отсюда вытащить, поговорить, получив информацию из первых рук. А, кстати, как они узнали о победе Верцингеторикса под Алезией? На самом деле в будущем что-то изменилось? Или… есть какой-то иной способ?

Молодой человек нервно пригладил волосы – он ведь оказался здесь, в прошлом, отнюдь не первым. Достаточно вспомнить пулемет у друидов, в пещере под плато. Ведь кто-то же научил их им пользоваться. Значит, этот «кто-то» здесь успел побывать… и, наверное, вернулся обратно. Может быть, это даже был сам Васюкин? Эх, жаль те воины и друиды погибли, вот бы расспросить. Увы, увы, опоздал с расспросами. И все же, хоть какие-то крупицы информации должны были сохраниться. Узнать через Алезию? У нее какие-то завязки с друидами есть. Ладно, там видно будет… нечего сейчас рефлексировать – надо делать дела, сам ведь вчера объявил разведывательный рейд. Тем более, он действовал теперь не только в интересах повстанцев, но и в своих собственных. Цезаря победить сложно, да… но ведь его можно как-то отвлечь! Хотя бы на год-другой, а там… там посмотрим. Может – уже из будущего.

Поправив на плечах плащ, молодой вождь быстро зашагал к палаткам, к уже дымившемуся костру, разгонявшему веселыми языками пламени утреннюю серую хмарь. Да, погодка испортилась – туман, мелкий моросящий дождик, смурной и противный… Так это ведь и хорошо для рейда!

– Боги послали нам неплохой день, – подойдя, заметил Беторикс. – Весьма подходящий для нашего дела. Все готовы?

Пучеглазый десятник Бали, кивнув, молча поклонился. Выбираясь из палаток, амбакты подходили к кострам, присаживались, что-то быстро жевали. Вождю с поклоном протянули кусок жареного мяса. Зайчатина – вчера запромыслили на охоте.

Беторикс хотел было вежливо поблагодарить, но тут же осекся – не дело вождя благодарить своих слуг! Все, что они добудут, и так принадлежит ему! Иначе тут и не рассуждали да и не поняли бы.

– Бали, Фарней, Карнак, – допив почтительно поднесенный морс из сушеной малины, молодой человек посмотрел на десятников. – Воины готовы к походу?

– Да, господин, – пронырливый Массилиец с поклоном отозвался за всех. – Мы выбрали лучших. Кариоликс, Летагон Капустник и прочие.

– Хорошо, – озабоченно кивнул вождь. – Выстройте всех у костра.

Глядя, как поспешно вскочили амбакты, Беторикс прикидывал в уме, кто из десятников оставить в лагере, а кого звать с собой.