– То не все, – исподлобья глядя на присутствующих, вновь заговорил Штаден.

    – Иди, – кивнул тиуну князь, демонстративно оставляя меня подле своей особы.

    – Государь вас к себе в Москву призывает, – смирившись с тем, что выгнать меня не удастся, продолжил вестфалец. – Мне велено вас туда сопровождать.

    – О как! – Взор светлого князя потемнел. – На что я царю вдруг понадобился? Поди, из стольного града только-только вернулся.

    – Мне царевы помыслы неведомы, я ведь, чай, не посол, – с затаенным злорадством проговорил Штаден. – Мое дело – наказ привезти.

    – Наказ?! – В тоне князя послышался остро отточенный металл. – Я не смерд, чтобы царев ярыжка [11] мне наказы оглашал. Завтра же чуть свет в Москву выезжай да скажи государю, что дары его щедрые я принял с благодарностью. Отдарки тебе дворецкий мой вручит. О прочем передай, что по первому зову всевеликого царя нынче в дорогу собираться начал. К Воздвиженью, даст бог, поспею. А провожатые мне для того без надобности, не пьяный, чай, с тракта не собьюсь.

    Лицо Генриха вытянулось и приняло озадаченное выражение. Не знаю уж, какие подсчеты вел он, но я-то помнил точно, что за обозначенные князем три с лишним месяца можно не спеша доехать до Урала.

    – Воля ваша, – глотая наперченную пилюлю, поклонился опричный сотник, будто бы собираясь уходить. – Только слух идет, что этим летом государь Ливонию воевать собирается, а знаючи ваш опыт и военное умение – кого, как не вас, воеводой большого полка поставить.

    – Стало быть, Ливония. – Чело Вишневецкого избороздили глубокие морщины. – Что ж, ты завтра в путь. Да поспеши. Нынче у нас пресвятая Параскева Пятница. На той неделе к субботнему дню с дружиной в Москве буду.

    – Все исполню, светлый княже. – Штаден почтительно склонил голову, не трогаясь с места.

    – Ну так ступай да выпей за мое здравие.

    – С охотою. Да только тут вот какая закавыка образовалась… – Опричник кинул на меня быстрый взгляд.

    – Что еще? – недовольно скривился Вишневецкий.

    – Хотел бы просить сего дворянина, – он кивнул в мою сторону, – при особе вашей состоящего, со мной отпустить.

    – Отчего вдруг? – нахмурившись, бросил князь.

    – Я бы хотел о том наедине сказать.

    – Ступай, – чуть помедлив, скомандовал запорожский гетман.

    Я направился к выходу. У двери в ожидании приказа караулил дворецкий. Сквозь небольшую оставленную им щель доносились звуки голосов.

    – …по исчезновении сего астролога и сам он, и ближние его, кои причастны быть могут к злодеянию, повинны…

    Дальнейшее расслышать не удалось. Подступивший ко мне вплотную Гонта, набычившись и яростно жестикулируя, заговорил с угрозой:

    – Шо замер, ирод заморский? Ступай себе. Иди, иди.

    Я тут же залопотал по-немецки и, пользуясь языком жестов, начал объяснять, что с места не сойду без своей шкатулки.