— Он позволит? — возмутился Микаэл. — Почему это он должен решать? Я наследник престола, а он всего лишь королевский камергер.

— Совершенно верно, — согласился Эдан. — Но такие вопросы не решаются произвольно. Речь идет о создании прецедента, отступлении от дворцового этикета и так далее; все это требует тщательно рассмотрения. Это непростое дело.

— Хорошо, пусть он займется им как можно скорее, — сказал Микаэл. — Меня зовут не «ваше высочество», а Микаэл Роэль, и я хочу, чтобы ко мне обращались по имени.

— Я поговорю с отцом при первой же возможности, ваше высо… э-э, господин Микаэл, — пообещал Эдан.

— Когда я стану императором, — раздраженно заявил Микаэл, я буду принимать такие решения сам, не советуясь со всякими там придворными. Это глупо. Предположим, мы с тобой на поле боя, и враг подскакивает ко мне сзади. Пока ты прокричишь «Ваше высочество, поберегитесь!», я буду уже убит.

— В таких обстоятельствах, мой господин, — сказал Эдан, подавляя улыбку, — для краткости я непременно назову вас по имени.

— Отлично, — сказал Микаэл. — Страшно не хотелось бы умереть из-за дворцового этикета.

Когда вечером того же дня Эдан пересказал этот разговор отцу, лорд Тиеран отвечал весело.

— Не вижу причин, почему бы в неофициальной обстановке близким друзьям принца не называть его «господин Микаэл» или «господин». Хотя, конечно, называть его только по имени в высшей степени неуместно. Разве что в сражении, в описанной ситуации, — добавил он с улыбкой. — Излишне и говорить, что, став императором, он, конечно же, будет волен принимать подобные решения сам, ни с кем не советуясь. — Тут лорд Тиеран посерьезнел. — И, боюсь, его желание может исполниться раньше, чем он думает.

Эдан нахмурился.

— Что-нибудь случилось с императором?

Отец кивнул.

— Здоровье его быстро угасает. Всем известно, что император неважно себя чувствовал последнее время, что он стар и легко устает, но я изо всех сил старался скрыть, до какой степени немощным и хилым стал он. Не знаю, насколько мне удалось утаить истинное положение вещей, но я серьезно беспокоюсь, что он не дотянет до осени. И если император умрет до возвращения в Имперский Крен, все мы окажемся в довольно опасном положении.

— Почему?

— Эрцгерцог Боруинский — человек честолюбивый, — ответил лорд Тиеран. — И человек могущественный. Принц Микаэл слишком юн, чтобы править самостоятельно. Ему понадобится регент. По правилам место регента должна была бы занять императрица, которую направлял бы я в качестве верховного камергера, но она сама еще слишком молода, и герцог Боруинский легко может заявить, что империи требуется более сильная и опытная рука. Пока императорский двор остается в Сихарроу, для него будет проще простого использовать свое влияние и провозгласить себя регентом. А в этом случае ему останется один лишь шаг до самого Железного Трона.

— Но… принц Микаэл — наследник, — сказал Эдан. — Конечно же, лорд Эрвин не может вынашивать планы его смещения. Это было бы государственной изменой.

— Тебе еще многому надо научиться, сын мой, — сказал лорд Тиеран, покачав головой. — Став регентом, герцог Боруинский может жениться на императрице, и, хочет она этого или нет, ей будет очень трудно отказать ему, пока она находится в его власти здесь, в Сихарроу.