— Что это? — зябко поежилась Ториль. — Я чувствую присутствие злой воли, но не могу определить источник.

— Вот он, — Дъярв указал на высящийся посреди прогалины столб.

Хани сразу вспомнил памятник посреди Большого Болота на месте бывшей столицы Анталанандура. Но как окружающие статуи были злобными карикатурами на людей, так и высящееся на гранитном постаменте изваяние оказалось пародией на памятник Вираджаю Золотому. Не воин, а грязный шут корчил издевательскую гримасу, размахивая погремушкой вместо меча. Уродливая лысая голова, прищуренные раскосые глазенки, маленькие бородка и усы — все внушало неодолимое омерзение. Призрачная черная вуаль окутывала статую, мешая разглядеть ее в деталях, та же вуаль создавала впечатление, что статуя двигается.

— Какой ужас, — сипло произнесла принцесса.

— Действительно, — согласился Хани, — лучше уйдем. Не стоит связываться с проклятым уродом. Он стоит вдалеке от дорог, и пусть себе стоит, это тоже зло, но его можно искоренить чуть позднее. Пока достаточно просто не заходить сюда, чтобы не попасть под действие чар статуи.

— Мне кажется, я поняла, в чем дело, — кивнула Рюби.

Сумрачный Дъярв, заметно расстроенный напрасной гибелью воинов, неприязненно спросил:

— Даже? Поделись.

— Силы мрака постарались извратить самую радость, отравив ее черным злорадством. Может мрак вообще старался подменить ее каким-нибудь черным суррогатом. Посмотрите на лицо изваяния — такую смесь злобы, ненависти, торжества не измыслить нормальному человеку. Если люди отдаются во власть таких чувств — они обречены. Злорадство иссушает, пьет жизненную силу, как песок пустыни — воду.

Будто услышав ее, каменный урод на столбе медленно повернулся. Слепые глаза обшаривали окружающую площадь стену леса в поисках новых жертв, но отряд был надежно укрыт за деревьями. Как и обещал Соболенок, лес помогал им, деревья нарочно еще гуще переплели ветви, не пропуская холодный липкий взгляд лысого истукана. И все-таки Хани с великим трудом удержался, чтобы не поддаться смеху. Он понимал, что, однажды начав, будет смеяться и смеяться… Пока не упадет без сил и не превратится в такую же статую.

— Идем отсюда, — буркнул Дъярв.

Они уже повернулись было, как с противоположного конца площади долетел протяжный стон, перешедший в плачущий смешок.

Хани схватился за голову.

— Опять…

— В чем дело? — вскинулся Дъярв. — Кто это?

— Старый знакомый, — скривилась Ториль. — Разумеется, снова попался, и снова нам его выручать. Интересно, есть ли хоть одна западня, в которой он еще не побывал?

— Кто? — не понял Дъярв.

— Ты уже видел его один раз, — ответила Рюби. — Животное редкое, можно сказать, уникальное….

— Ах, этот. С крыльями.

— Он самый, — подтвердил Хани. — Что будем делать?

— Нужно как-то разбить статую, но как именно — ума не приложу, — ответила Ториль. — Подойти ближе она просто не даст, а издали… У нас нет Золотого Факела? — она вопросительно глянула на Рюби.

Та послушно подняла правую руку, с ладони сорвалась красная молния. Она полетела в статую, однако завязла в черной вуали, рассыпавшись угольками. Каменный урод сразу оставил в покое Грифона и повернулся к новой цели. Он беспокойно крутил головой, пытаясь отыскать того, кто потревожил его.