— Это всего лишь мышь и выдра! Разделайтесь с ними! В атаку!

Мартин знал, что для захвата дворца ему придется сперва расправиться с его владельцем. Он бы предпочел вступить в личный поединок с Ублазом, но, бросившись с боевым кличем вниз по лестнице, обнаружил, что император скрылся за спинами надзирателей, столпившихся на узкой лестничной клетке. К счастью для Мартина, теснота не позволила ящерицам быстро пустить в ход их длинные копья. Легендарный меч взвился в воздух и обрушился на ненавистного противника.

Из-за спины до Мартина донесся крик Грат:

— Отходи! Поднимайся наверх, тогда я смогу прикрыть тебя стрелами!

Стоя бок о бок, два храбрых и умелых воина спокойно и уверенно отходили вверх по лестнице, нанося существенный урон противнику. Сквозь шум боя Мартин услышал рассудительные слова Инбара:

— Выбирайся сюда, помоги своему настоятелю! Мы тебя прикроем!

С другого конца лестницы послышался крик Ублаза, подгонявшего ящериц.

— Вперед, вперед! — кричал он. — Убейте их, изрубите на куски! Вперед!

Ощетинившись шеренгой копий, плотная стена надзирателей стала накатываться на Мартина и Хвата. Те быстро отступили на верхнюю площадку, где противника уже поджидала Грат с натянутым луком. Подмигнув Ин-бару, она зловеще-весело сказала:

— Ну что, Меткий Стрелок? Давай потренируемся. Да ты не волнуйся — экзамен не из сложных. Видишь, как плотно они стоят? Тут как ни целься — все равно в кого-нибудь да попадешь.

Инбару было очень, очень страшно, но он удивился, когда понял, что его лапы сами по себе одну за другой достают стрелы из колчана, натягивают лук и посылают смерть в ряды неприятеля.

Тем временем в тронном зале Хват безуспешно пытался оторвать от стены цепь, которой был прикован отец-настоятель.

— Да что ж ты будешь делать! — бормотал заяц. — Ни ключа, ни инструмента какого-нибудь.

Мартин мгновенно принял решение.

— Подвинься, — скомандовал он, — натяни цепь. Теперь убери лапы подальше.

Меч Мартина в очередной раз просвистел в воздухе и с лязгом обрушился на натянутую цепь, разрубив ее б такой же легкостью, как какой-нибудь пеньковый канат. От неожиданности Хват чуть не упал на спину. Разглядывая оставшийся в его лапах обрывок цепи, он восхищенно присвистнул:

— Великие Сезоны! Голод и жажда! Лихо ты ее! Позволю себе на этот раз обойтись без лишних шуток, да и место не располагает. Просто признаюсь: такого удара я еще в жизни не видел.

Расконса собрал свою армию у подножия пологого холма. Пиратские сабли, палаши и пики колыхались вокруг него, словно диковинное, поросшее стальной травой поле на ветру.

— Приготовились, ребята! — скомандовал лис. — Безумный Глаз уже поджарился, осталось только насадить его на вертел.

В этот момент с вершины холма донесся встревоженный крик Ганчо:

— Огонь! Там, в нашей гавани, огонь! Кто-то поджег корабли!

Пираты одной сплошной волной взлетели на гребень холма. Отовсюду послышались испуганные возгласы:

— Ганчо прав. Там что-то горит!

— А чему там гореть? Только наши корабли и могут! Расконса тоже увидел пламя и все понял. Тем не менее он попытался восстановить спокойствие и подчинить пиратов своему замыслу:

— Ребята, не бойтесь! Это, наверное, трава горит. Готов поклясться, что Клешнекраб и остальные часовые прилегли вздремнуть, а в костер опрокинулась фляга с грогом — вот трава и занялась.