Полутемный кабинет был загроможден полками и металлическими сундуками. Парень и хозяин сидели на полу.

Хозяин открыл футляр, извлек свиток и расправил его на коленях.

— Она довольна нами. Ну что ж, так и должно быть. Чем больше процент, тем богаче клиентура. Наши вложения в местные компании дают прекрасный доход. Великий Мацуи, поручивший нам вести в Мияко финансовые операции, причем за солидные комиссионные, не прогадал. На складе хранится рис, которым господин Кии выплачивает жалованье своим вассалам. Мы будем иметь хорошие деньги за пересчет риса в звонкие монеты. Доходы увеличились по сравнению с прошлым годом на десять процентов. На следующий год мы сможем открыть филиал в Осаке.

Янагисаву совершенно не интересовала деятельность банка и бизнес-проекты. Он силился разглядеть иероглифы на бумаге. Но почерк был очень мелкий.

— Каковы ее приказания? — спросил хозяин. — Прочти, у меня плохо со зрением.

«Ну наконец-то! — мысленно проворчал Янагисава. — Давай расскажи мне, как банк посредничает между Дзёкио и мятежниками. Не забудь о плане осады Мияко».

Парень взял свиток:

— Купите две сотни барж строевого леса. Купите тысячу лодок угля, две тысячи соевых бобов и три тысячи бочек масла.

«Вероятно, Дзёкио скупает стройматериалы для форта и провизию для армии».

— Купите по десять упаковок меди и серебра.

«Ей также придется платить воинам», — подумал Янагисава.

— Мудрое решение, — сказал хозяин. — Думаю, цены на эти товары вскоре вырастут.

«Ах, она еще и спекулирует на разнице цен, собирая деньги на мятеж!».

«А если Дзёкио виновна, то Хосина — нет», — добавила любовь.

— Положите пятьсот кобанов на мое имя.

«Деньги, предназначенные мятежникам? Возможно. Значит, она серьезно рассчитывает восстановить единоначалие императорского двора, — решил Янагисава, пораженный щедростью Дзёкио. — Уж не убила ли она Левого министра Коноэ, потому что он раскрыл ее темные делишки?».

Он попробовал вообразить царственную даму, крадущуюся к нему между императорскими кухнями, и невольно фыркнул: «Дзёкио, конечно, обладает мужской хваткой и недюжинным умом, но она не владеет киаи. Ни одна женщина на это не способна».

Парень и хозяин вскинули головы.

— Эй! — крикнул хозяин.

Через несколько мгновений в переулке появились два дюжих самурая. Они схватили Янагисаву, отобрали у него мечи и швырнули лицом в грязь. Тяжелая ступня придавила ему шею.

— Зачем ты шныряешь вокруг моей конторы? — раздался голос хозяина.

— Отпустите! — с трудом шевеля губами, приказал Янагисава. — Я канцлер!

— Видали мы таких канцлеров! Ты арестован.

Янагисаву связали по рукам и ногам и поволокли в полицейское управление.

29

Покинув Дзёкио, Сано направился к императорской наложнице. Хотя Асагао более не числилась в подозреваемых, Сано хотел прояснить для себя несколько вопросов.

Асагао возлежала на подушках на тенистой веранде. Фрейлины обмахивали ее большими веерами. Асагао была в кимоно пастельных цветов; волосы свободно ниспадали на плечи. Врач в длинном темно-синем хитоне потчевал наложницу настойкой из керамической плошки. Сано поднялся по ступеням на веранду; Асагао повернула голову. На круглом землистого цвета лице появилось выражение испуга. Фрейлины с тревогой уставились на Сано. Врач явно рассердился.

— Госпожу Асагао нельзя тревожить, — сказал он. — Испытания, которым она подверглась в заключении, подорвали ее здоровье.