— Вы чего-то хотели, лорд Картрайт? — весьма нелюбезно осведомился сэр Абрахам.

— Конечно же. Я хотел бы пригласить на танец вашу дочь Кристиану, если вы позволите.

Тиана замерла.

Неужели Эдвард заметил, что она на него смотрела? Неужели она могла понравиться ему, пусть издалека, но все же он почему-то заинтересовался ею… Или же ее имя названо случайно, ему все равно, кого приглашать, ее или Альму. Однако почему-то он подошел. Количество гостей огромно, великолепный бал кружит голову, и у Эдварда большой выбор, на кого обращать внимание. А он стоит здесь и не уходит.

— На танец? — изумился отец. — Помилуйте, лорд Картрайт, это невозможно!

— Почему же? — невозмутимо осведомился Эдвард. — У вашей дочери две руки, две ноги и есть глаза, она наверняка может танцевать!

Этот дерзкий ответ рассмешил 'Тиану, но она сумела сдержаться, лишь уголки губ слегка дрогнули. За свою жизнь Тиана научилась сдерживать смех, слезы, вообще любые эмоции, которые могли разозлить отца. Если она сейчас расхохочется, не видать ей больше балов как своих ушей.

— Вы совершенно непочтительны, лорд Картрайт, и я не обязан вам всего объяснять, но объясню. Я не могу позволить своей дочери танцевать с человеком, у которого репутация вроде вашей. Все мои дети скромны и благочестивы, и я строго слежу, чтобы они общались лишь с подходящими людьми. Вы к таковым не относитесь.

Тиана ожидала, что Эдвард ответит нахальной речью и на том его краткое знакомство с семьей Меррисон завершится, однако лорд Картрайт повел себя необычно.

— Все так, как вы сказали, достопочтенный лорд Меррисон, — произнес он скорбно, и Тиана от неожиданности подняла голову. Эдвард стоял перед ее отцом, в порыве искренности приложив руку к груди. — Я действительно был таким. Ужасно, ужасно себя вел, от рассвета до заката, а уж что творилось ночью, и вспомнить страшно. Но я изменился. Пусть эти изменения не заметны глазу, пусть пока они неочевидны, я встал на путь, ведущий к спасению. Так что вы можете позволить мне один танец с вашей дочерью. Если опасаетесь, что я могу сказать ей нечто непристойное, обещаю: буду говорить лишь цитатами из Библии.

Сэр Абрахам глупо приоткрыл рот; Эдвард же смотрел на собеседника честными глазами.

— Это возмутительная наглость… — наконец начал отец.

— Позвольте! — перебил его Эдвард. — Хотя я и встал на путь смирения, кое-что требуется уточнить. Вы пытаетесь обвинить меня в том, что я сейчас сказал вам неправду, лорд Меррисон? Но это оскорбление для джентльмена. Мне не хотелось бы вызывать вас на дуэль, а я должен буду, если вы станете упорствовать в своих словах. При всем честном народе, здесь, я просто не имею другого выхода.

Тиана затаила дыхание: наглость лорда Картрайта превосходила все мыслимые и немыслимые пределы. Никто никогда не осмеливался угрожать ее отцу дуэлью. И главное — ради чего? Чтобы потанцевать с одной из сестер Меррисон, огородным пугалом? Тиане казалось, что она спит и видит абсурдный сон: в реальности такого просто не могло происходить. Не мог блестящий лорд Картрайт угрожать расправой ее отцу, если тот не отпустит дочь на танец.

Сэр Абрахам побагровел и хватал ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Эдвард смотрел на него с кротким участием.

— Все в порядке, Меррисон? — осведомился он некоторое время спустя, так как ответа не последовало. — Ну что же, мы договорились? Один танец с очаровательной мисс Кристианой, все будет благопристойно, и она вернется сюда через некоторое время. Вы же не