Дэрмот с облегчением опустился в горячую ванну, приготовленную для него слугами в небольшой комнатенке за кухней. Помывшись, он быстро оделся и направился в свою спальню. Сегодня случилось много всего, но все же радостных событий было больше, чем трагичных. Однако Дэрмот был вовсе не уверен, что у него хватит физических сил, чтобы еще заниматься любовью с женой. Разговор с родственниками Маргарет оказался намного легче, чем он предполагал. Ее кузина уверила его, что никакой мести со стороны Кэмпбеллов не будет, что Маргарет просто похоронят и все эти ужасные события скоро забудутся.

Когда выяснилось, что кузина Маргарет вовсе не удивилась тому, что ее сестра оказалась сумасшедшей, Дэрмот недовольно нахмурился. И задался вопросом: а предполагал ли отец Маргарет, что его дочь не в своем уме? Если да, то ему вовсе не следовало выдавать безумную дочь замуж.

Дэрмот решил, что об этом даже думать не стоит, но сказал себе, что в будущем, если у него с лэрдом Кэмпбеллом будут какие-то общие дела, ему придется держать ухо востро. Оставалось надеяться, что после этой трагедии дел у них будет немного и произойдет это не скоро.

Была еще одна вещь, из-за которой Дэрмот чувствовал себя не в своей тарелке. Он сделал для себя одно важное открытие. Он любит свою жену! Он уже подозревал об этом своем чувстве там, в Мьюирлейдене, где воспоминания начали к нему возвращаться, но сейчас, оказавшись дома, больше в этом не сомневался. Стоя в кустах недалеко от того злополучного домика, и наблюдая за тем, как Маргарет машет мечом у Илзы перед носом, он почувствовал, что память к нему окончательно вернулась, и вспомнил их первую встречу. И понял, что не сможет быть счастлив, если рядом не будет его жены.

Когда-то она тоже его любила, но любит ли теперь — в этом Дэрмот вовсе не был уверен. Он обижал ее. И ясно видел в глазах Илзы боль, когда снова и снова оскорблял и подвергал сомнению ее любовь. И хотя он делал все это по незнанию, Дэрмот догадывался, что результат может быть ужасным. И теперь он ума не мог приложить, как исправить сложившееся положение. Он очень боялся, что, возможно, успел убить ее любовь, которая — и он только теперь понял это — нужна была ему как воздух.

Дэрмот твердо решил, что заново завоюет любовь своей жены. Войдя в спальню, он сразу посмотрел в сторону кровати. Конечно, ухаживания — не самая сильная его сторона, но он будет стараться изо всех сил. Сейчас между ними все очень неопределенно, и Дэрмот решил, что изливать на нее свои чувства и клясться в вечной любви попросту глупо. Нужно продвигаться вперед маленькими шажками — медленно, но верно. Доказать Илзе, что он ей доверяет, и постараться вновь завоевать ее доверие.

Быстро сняв с себя одежду, он забрался в постель и нежно обнял жену. Вот где ее место, ее дом, и именно здесь она и должна находиться — рядом с ним и всегда. Какая-то часть его с самого начала знала это, хотя Дэрмот и боялся признаться в этом даже самому себе. И теперь он хотел, чтобы и Илза узнала об этом.

— Дэрмот? — пробормотала Илза, поворачиваясь к нему и сонно целуя его в подбородок.

— Да, это я. Прости, что разбудил, — шепнул он, обнаружив, что устал не так сильно, как думал.

Она свернулась калачиком в его объятиях и погладила его шею.

— Ну что, были неприятности, когда вы отвозили тело Маргарет к ее кузине?

— Нет. — Он нежно погладил ее по спине и удовлетворенно улыбнулся, когда Илза блаженно выгнулась в его руках. — Кузина не очень-то удивилась, когда узнала о проделках своей сестрицы.

— Ее близкие знали, что она ненормальная, да?

— Боюсь, что так. Но теперь это не имеет значения.

— Как не имеет? Три человека погибли, и один из них — невинно.