Мика смотрел, как Келли разгружает тележку и машет рукой соседям через улицу. Он знал, что она при этом улыбается. Он намеренно повернулся спиной к окну, выбросил образ Келли из головы и вернулся за стол.

– Да, она хорошенькая.

Сэм рассмеялся:

– Сколько энтузиазма в твоем голосе!

Да уж, энтузиазма хватает. Даже слишком. В этом-то и проблема.

– Я же здесь не женщину ищу, Сэм. Я здесь работаю.

– Печально это слышать.

С этим он не мог не согласиться.

– Спасибо. Так зачем ты мне снова звонишь?

– Черт, тебе точно нужна передышка. Это же ты мне позвонил. Не помнишь?

– Верно. – Он провел рукой по волосам. Может, ему действительно пора взять паузу. Последние два месяца он работал нон-стоп. Неудивительно, что даже в его просторной комнате у него началась клаустрофобия. – Хорошая идея. Проедусь, пожалуй. Проветрю голову.

– Пригласи хозяйку, – продолжал настаивать Сэм. – Она может показать тебе окрестности, ты ведь сам вряд ли хоть раз ушел далеко от дома за все это время.

– Угадал. Но мне не нужен гид.

– А кто нужен?

– Я дам тебе знать, когда пойму, – сказал Мика и нажал отбой.

Келли улыбнулась соседке. Салли Хартсфилд была самым шумным созданием на планете. Она и ее сестра Марджи были старыми девами, разменявшими девятый десяток, и большую часть времени они проводили, глядя в окно и наблюдая за происходящим вокруг.

– Думаю, работает, – ответила Келли, кинув взгляд на окно второго этажа, где незадолго до этого видела силуэт Мики. Сейчас его не было видно, и она почувствовала краткий укол разочарования. – Он сказал мне, когда заселялся, что намерен погрузиться в работу и не хочет, чтобы его беспокоили.

– Хм, – сказала Салли, тоже бросив взгляд на окно. – Знаешь, от его последней книги меня мучили ночные кошмары. Интересно, каково ему быть все время одному и при этом писать такие мрачные, пугающие вещи.

Келли не могла не согласиться. Она прочла только одну из семи книг Мики, и та напугала ее так сильно, что она спала с включенным светом две недели. Когда она читала книги, ей хотелось обрести надежду на лучшее, а не погрузиться в ужас неизвестности.

– Думаю, ему так нравится.

– Что ж, все люди разные. И слава богу. Представляешь, как скучна была бы жизнь, если бы все были одинаковые? – Салли покачала головой, но ее щедро залитые лаком кудряшки даже не шелохнулись. – Не о чем было бы поговорить.

И это был бы настоящий стыд-позор в понимании Салли. Эта женщина и камень могла бы разговорить.

– Симпатичный мужчина, правда? – сказала Салли с блеском в глазах.

Симпатичный? О, Мика Хантер намного больше, чем просто симпатичный. На портрете в книге он был мрачный и задумчивый – вероятно, это было сделано намеренно, учитывая, в каком жанре он писал. Но при личном общении в нем открывается намного больше очарования. Густые каштановые волосы всегда немного встрепаны, как будто он только-только встал с постели. Глаза насыщенного кофейного цвета. А когда он забывает побриться день-другой, отросшая щетина делает его похожим на пирата.

Широкие плечи, узкие бедра и высокий рост – причем настолько высокий, что даже Келли со своими пятью футами восемью дюймами чувствовала себя рядом с ним миниатюрной.