Подойдя к Виктории, он помог ей снять голубой плащ-накидку из плотной шерсти. Дворецкий забрал плащ у Габриэля; затянутые в перчатки пальцы ловко избежали прикосновений.

Габриэль снял черные кожаные перчатки. Виктория потянулась — шелковый корсаж цвета бронзы туго натянулся на её груди: у неё были чувствительные, красивые груди, такие, что даже сейчас, при одном взгляде на них он почувствовал непреодолимое желание утолить мучивший его голод, — и вынула шпильку, с помощью которой держалась шляпка. Ее каштановые, с медным отливом волосы были убраны во французский пучок; он распустит их, как только они окажутся дома. Её платье чётко обрисовало талию; он снимет его в уединённой тишине своей комнаты.

Или, возможно, он не станет ждать.

Возможно, он ознакомит её с удовольствиями любви в движущейся карете, она обхватит ногами его бедра под стук колёс и покачивание кареты, доводящих их до оргазма.

Сняв шляпу-котелок, Габриэль бросил в неё свои черные кожаные перчатки. Дворецкий молча принял шляпу, пальцы окружили руки Габриэля.

Габриэль, не дожидаясь помощи дворецкого, снял двубортное пальто. Дворецкий, однако, и не сомневался, что Габриэль не станет ждать его помощи.

Он предложил левую руку Виктории.

Чем больше она прикасалась к нему, тем более страстно он желал её прикосновений.

Сняв перчатки, Виктория положила их в ридикюль, висящий у нее на запястье. Жар охватил его чресла: удовольствие от прикосновения обнаженной плоти к обнаженной плоти.

Антуану не было нужды показывать Габриэлю дорогу. Громкий стук каблучков Виктории сопровождался более мягкой поступью его кожаных ботинок.

— Месье Габриэль.

Габриэль остановился, поставив ногу на мраморную ступеньку. Виктория тоже остановилась.

— Да?

— Je suis heureux que vous soyez venus.

Я счастлив, что вы пришли.

Это были слова не дворецкого, а мужчины, который обслуживал столики и клиентов в старом доме Габриэля; он охотно ухватился за возможность стать дворецким семь месяцев тому назад.

Рука Габриэля судорожно сжала пальцы Виктории.

— Suis ainsi je, Antoine.

Габриэль лгал.

Он не знал — рад он был этому или нет.

Эхо шагов спиралью закручивалось наверх — его прошлое приближалось, а будущее шло рядом.

Дубовый пол протянулся во всю длину верхнего этажа. Габриэль молча пересекал расстояние… вспоминая… стараясь не вспоминать…

Открытая дверь в конце коридора обнаружила обтянутые светлым шелком стены… дубовый пол… приятный аромат роз.

«Я хорошо знаю свой собственный цветок…»

Глубоко вздохнув, Габриэль выпустил руку Виктории и положил ладонь на её талию. Она перешагнула через порог. Габриэль последовал за ней.

Фиалковый взгляд встретился с серебристым.

В глазах Майкла Габриэль увидел тринадцатилетнего мальчика, который научил его читать и изображать джентльмена в обмен на уроки драки, воровства и убийства.

Но Габриэль никогда не хотел, чтобы Майкл убивал.

А теперь он убил ради Габриэля.

Голос второго мужчины — Ива — звенел в его ушах.

«Ты любишь Габриэля, Майкл.

— Я всегда любил его».

Но Майкл думал, что его звали Габриэль; теперь он знал, что это не так.

Майкл также думал, что он неуязвим; теперь ему стало известно, что и это ложь.

Габриэль ждал; смутно он отметил низкий, женский голос — Энн. Голос стих на полуслове.

— Мисс Эймс? — настойчиво спросил незнакомый мужской голос.

Габриэль не посмотрел на незнакомца: он знал, какой профессией тот владел, а если и нет, то кто он был такой на самом деле.

— Это те мужчина и женщина, которых вы ожидаете? — незнакомец казался слегка говорливым.