– Мэгги ничего не сделала, – сказал Селина, закрывая сестру спиной.

– А ты? – спросил второй коп с мясистым лицом, подняв вверх брови. Селина проигнорировала его, встретившись взглядом с соцработником. В коробке, приклеенной под кухонной раковиной, был припрятан косарь. Если они хотят денег…

– У нас нет претензий ни к одной из вас, Селина Кайл, – сказала соцработник.

Воплощение бюрократа, живущей строго по правилам пчелки-труженицы.

– Но вы обе несовершеннолетние и живете здесь одни. – Взгляд снова скользнул по квартире – соцработник прекрасно знала, что они годами жили одни. – Нам нужно решить ваш вопрос с проживанием. Мы уже нашли для вас два чудесных места. Вам эти дома понравятся.

Их отправят в детские дома. Порознь.

Комната, голоса, ее тело… Все будто отдалилось от нее.

– Наш дом здесь, – мягко сказала Мэгги. – Нам тут хорошо.

– Власти так не думают, – вмешался второй коп, с песочными усами на бледной коже. – Две маленькие девочки живут одни в таком доме?

Он прошел на кухню и стал шарить по шкафам.

Открываемые дверцы скрипели и хлопали, и на каждый звук сердце Селины откликалось бешеным стуком. Когда он открыл дверцу под раковиной и заглянул внутрь, у нее затряслись руки.

Раздался звук отклеивающегося скотча, и полицейский выпрямился, кашлянув. В руках у него была коробка с деньгами. Сняв крышку, он улыбнулся, обнаружив стопку наличных. Вынув пачку купюр, он помахал ею. Его напарник одобрительно свистнул.

– Подрабатывала? – спросил он у Селины.

Он так впился в нее глазами, что Селина поняла, о какой подработке он говорит.

– Нет, – только и ответила она.

Он точно знал, где искать коробку. Наверное, ожидал найти наркотики. Ей следовало бы подумать лучше и найти для денег более неочевидное место.

– У тебя уже есть записи в личном деле, – сказала соцработник.

– Это было три года назад, – на удивление спокойно ответила Селина.

– У тебя на счету два привода, – продолжила она. – Тебя ни один судья тут не оставит. – Она махнула в сторону их спальни. – Собирайтесь. Возьмите вещей на пару недель.

Мэгги покачала головой:

– Я никуда не пойду.

Селина смотрела, как усатый коп улыбается ей, убирая деньги себе в карман. Внутри ее что-то оборвалось. Пульс выбивал каждый израненный сантиметр ее тела.

В их квартире двое продажных полицейских. И хладнокровный соцработник. Плохо. Опасно.

– Мэгги, – вполголоса сказала она сестре. – Иди собирайся.

Ее сестра не сдвинулась с места.

Селина повернулась к женщине, которая стояла, скрестив на груди тонкие руки.

– У моей сестры серьезные нарушения здоровья. Обшарпанный детский дом ей не подходит.

– Мы регулярно проверяем все учреждения нашей сети на соответствие стандартам чистоты и безопасности. В какой бы дом ни отправили твою сестру, жилье будет отвечать всем ее потребностям.

Чушь собачья. Ей девочки из Пантер рассказывали, что в таких домах, в лучшем случае, хорошо жилось только тараканам.

– Раз уж разговор зашел о нарушениях здоровья Мэгги, – женщина заговорила отрывисто, у нее явно заканчивалось терпение. – Вряд ли она в безопасности в одной квартире с сестрой, у которой есть проблемы с законом.

– Вы ничего не понимаете, – огрызнулась Мэгги.

Селина примиряюще на нее посмотрела:

– Пойди собери вещи.

Мэгги помотала головой, взмахнув кудрями:

– Я никуда не пойду.