|
Вместо телевизора у Марики было радио – большое и старое. На таком я в своё время ловил чудесную волну, на которой играли уже давно вышедшую из моды музыку (и от этого музыка, надо сказать, стала ещё лучше). А ещё тут был проигрыватель – такой же старый, как и приёмник. Я поднялся и, приблизившись к столу, принялся разглядывать пластинки. Эдит Пиаф. Джо Доссен. Шарль Азнавур. "Deep Purple". "Queen". Классика и джаз. Напротив стола находилась книжная полка, которая была явно мала для того количества книг, которым располагала хозяйка. На книжной полке можно было найти книги на любой вкус – от любовных романов до фантастики. В кресле между подушек прятался детектив Чейза с заложенной между страниц открыток. На невысоком столике в углу стояли безделушки вроде хрустальных фигурок и свечей. А на подоконнике стояли фотографии в серебряных рамках.
– Представляешь, я нашла целую бутылку бренди, – восхищённо поделилась со мной Марика. – Вот. И она поставила на стол стакан. – Может, ты выпьешь со мной? – невинно поинтересовался я. – А то я почувствую себя алкоголиком… – Нет, – рассмеялась Марика. – У меня от одного запаха спиртного голова кружится. Она подошла к приёмнику и с завидным упорством, знакомым лишь только тому, кто когда-либо имел дело со старым радио, начала крутить ручку настройки. Радио нещадно хрипело, шипело и свистело, но Марика не отчаивалась, и через несколько минут нашла волну. Не поверите – ту самую. Ди-джей бодрым голосом заканчивал начатую фразу: -… без пробок и аварий. Помоги нам, Господь. Ну, а сейчас для ночных слушателей звучит группа "Gorky Park". Напоминаю, что к Горькому она никакого отношения не имеет. Песенка называется "Незнакомец". Лучше бы нам всем быть осторожнее и обходить стороной странных незнакомцев. А, впрочем, иногда они становятся нашей судьбой… – Ой, я очень люблю эту песню! – сказала Марика. – И… так символично, да? – Да это же Джим! – воскликнул я, не придав значения её словам. – Ну и ну! Оказывается, он до сих пор там работает! – Откуда ты знаешь, что его зовут Джим? Я отставил стакан в сторону, поднялся и сделал пару кругов по комнате. – Было время, я слушал эту волну сутками. Он всегда вот так представляется: "Эммм… ребята, я никого не разбудил? Или же вы решили эту ночь без сна? За рулём? В постели с красавицей? Впрочем не важно, где вы и с кем вы, потому что если с вами старина Джим, то всё в порядке, уж будьте уверены". Он ужасно любит слово "впрочем". А ещё он всех называет стариками и старушками. Точно? Марика расхохоталась. – Точно! Как здорово! – Ты слушаешь радио в такой час? Она опустила голову и вздохнула. – Порой не спится. Лежу и читаю. А радио… как фон. Люблю эту волну. – Я заметил – у нас с тобой много общего. Музыка, книги. Марика легко повела плечами. – Да, наверное. Знаешь, я о тебе думала. О том, что ты мне тогда сказал. Про поцелуй с незнакомым мужчиной. – И какие ты сделала выводы? – Что я ни капельки об этом не сожалею. Знаешь, я бы просто так тебя не поцеловала. Веришь? И… вот ещё что. А ты обо мне думал? – Я? Ну… да. Немного, – ответил я и тут же поймал себя на мысли, что хотел сказать "не знаю", но мой язык просто-напросто меня не послушался. – Просто я был занят, и… – Ты, наверное, хочешь покурить, – заботливо сказал мне Марика. – Я открою окно. – Не стоит – будет холодно. Я подойду сам. |
