- Трупу? - решил он попрактиковаться в черном юморе.

- Да нет же! Мне!

- Ну, тебя реанимать я всегда готов. Думаешь, понадобится?

- А як же ж! Я дамочка страсть какая любопытная, но при этом безмерно чувствительная. Люблю встрясть во что-нибудь с дурным запахом, но как увижу кровь или жмурика - тут же норовлю упасть в обморок, если есть кому подхватить. Так что ты уж будь на подхвате.

- Непременно, - заверил любовник.

- А кто такой этот Борис Заграйский? - спросила Регина.

- Редкостный подонок, - ответила Алла. - Если я ошиблась, то только в прилагательном.

- Зачем же мы едем на свадьбу подонка? - удивился Жека.

- А у меня есть хрустальная мечта - чтобы жертвой оказался господин Заграйский.

- Чем же он тебя так достал?

- Лично меня - ничем. Я лелею кровожадные планы из женской солидарности - похоже, Борька Заграйский обидел многих представительниц моего пола. А женщины не прощают.

- Пожалуй, нам уже пора перейти на “ты”, - обратилась Лариса своему спутнику.

Как истинный знаток и ценитель прекрасного пола, Ростоцкий знал, что инициатива по переходу на иной уровень отношений, - за женщиной. Именно дама позволяет называть себя по имени и общаться неформально, дает понять, допустимы ли вначале невинные прикосновения, а потом, возможно, и с эротической подоплекой, и, понятное дело, именно ей решать, когда от эротики можно перейти к интимным отношениям. Лишь примитивные ухажеры полагают, что можно брать под руку или за руку понравившуюся особу противоположного пола, обнимать или, того хуже, лапать за коленку или чмокнуть куда-нибудь. Любая уважающая себя женщина держит определенную дистанцию, и никому не позволит вторгаться в ее личное пространство, пока сама этого не пожелает. Она даже не разрешит называть себя уменьшительно-ласкательным именем, если этот мужчина ей не нравится, - к чему давать повод для сплетен, будто их связывает нечто большее, чем невинный разговор?! Если дама сама не предлагает, галантный мужчина спрашивает ее согласия на любое изменение этикета взаимоотношений, но лишь в тот момент, когда уверен, что не получит отказа. А профан рискует нарваться на холодную отповедь, и сам же останется в дураках, раз не знает правил хорошего тона.

- Я буду называть тебя Евгением, а ты меня - Ларой, как и все близкие люди.

Спутник оценил, что она сделала еще один шажок навстречу.

- А Ларочкой можно?

- Только наедине, - рассмеялась она.

Евгений улыбнулся, поняв подтекст, но не собирался торопить события.

- По-моему, ты не права, - возразил Жека. - Слабый пол как целое добрее, чем сильный.

- Сострадательнее, - уточнила Алла. - Женщина сопереживает многим людям, даже тем, кто ничего не значит в ее жизни, а мужчина порой недоумевает, почему она возится с малознакомым человеком и помогает ему?! Но в данном случае мы с тобой говорим о разных категориях: ты - о доброте, а я о том, способна ли женщина простить.

- Способна, - уверенно произнес ее оппонент.

- Различие в нашей и вашей психологии, помимо всего прочего, состоит и в том, что мужчина, простив, все забывает, а женщина, даже простив, ничего не забывает.

- Тогда ты сама себе противоречишь.

- Ничуть. Если не забыла - значит, не простила.

- Не убедила, - покачал головой Жека. - Наш брат тоже порой не забывает обид.

- Разумеется, из человеческой памяти невозможно что-то стереть, будто ластиком с бумаги. Если ситуация не разрешилась, то для представителей обоих полов она остается тревожащим психику пунктиком. Но при благополучном исходе, когда мужчина простил обидчика, для него проблема исчерпана.

- А женщина, выходит, даже при благоприятном разрешении ситуации таит в душе обиду? - все еще сомневался Женя.

- Если это не мелочь, недостойная внимания, а нечто, задевшее за живое, - след остается.