- Но-но! - погрозила пальцем его любимая женщина. - Твои коллеги решат, что я хуже своей репутации.

- Тогда твоя фотография будет висеть у меня дома на самом почетном месте.

- На двери туалета?

- А что? Хорошее место для того, чтобы помечтать о прекрасном.

- Ладно, - продолжала дурачиться Алла. - Для равновесия повешу твое фото в обнаженном виде на двери своего туалета.

- Идет, - с самым серьезным видом кивнул Жека, тоже любитель поприкалываться. - Тогда в самые ответственные моменты ты будешь смотреть на мое изображение.

- Дабы ты не забыл, что я из породы хищников, из одежды на мне будет только маска тигрицы. Как думаешь, где должен висеть мой снимок - на двери туалета или на противоположной стене? Что для мужчины важнее?

- И то, и другое.

- С одной стороны, на дверь ты смотришь дольше, а на противоположную стену чаще... - Алла сделала вид, что задумалась.

Не догадываясь, что ее разыгрывают, Лайза про себя немного удивилась тематике диалога - все ж тема довольно интимная, а рядом посторонние люди... Но это, как говорится, явления второго порядка. А самое главное - ей удалось легко познакомиться с этой компанией. От нее не ускользнуло, что новые гостьи пользуются особым вниманием хозяина дома, - то одну, то другую он поочередно водил в мини-холл и вился вьюном. Следовательно, Борис заинтересован в этих дамах...

После ужина Юрий Владимирович отвел супругу домой, надеясь, что та, едва стемнеет, как всегда, отправится почивать, но Виолетта, как назло, уселась перед телевизором. Успокоив себя, что она заснет во время просмотра фильма, - такое случалось нередко, - он взял газету и устроился на диване, в ожидании, когда голова осточертевшей подруги жизни откинется на спинку кресла, и раздастся мощный храп. Увы. Виола звучно зевнула, но вместо закономерного перехода в сон, встала и направилась на кухню. Вернувшись с блюдом шоколадных трубочек, она переключила канал и захрустела сладостями.

Сверля ее жирный затылок ненавидящим взглядом, Юрий Владимирович размышлял:

“Сегодня же поговорю с Борисом. Выкуплю у него бумаги за любую цену, и тогда у Виолы не будет документального подтверждения. Пусть стучит на меня в налоговую. Весь архив нашей фирмы сгорел, за исключением того, что осталось у Заграйского. Без документов ничего не докажут. Да и кто станет ворошить дело десятилетней давности! Все уже быльем поросло, у налоговиков и без меня хватает должников. А как только Борис отдаст мне остатки нашего архива, разведусь. Видеть не могу эту корову!”

Он прикинул, что отдать жене при разводе:

“Пусть этот дом и машина останутся ей, а мне достаточно московской квартиры. Надоело жить отшельником. Хоть и в черте города, но все равно на отшибе”.

В молодости Юрий Зорич был человеком веселым и компанейским, но два десятка лет жизни со сварливой супругой превратили его в типичного подкаблучника. Ей втемяшилось в голову иметь свой дом, и он пошел у нее на поводу, не подозревая, что потом Виола пожелает там поселиться. В гости к ним никто не приезжает - далековато, к тому же, благоверная распугала всех его друзей. Приятели мужа, на ее взгляд, сплошь пьяницы и бабники, а потому общение с ними Юрию лишь во вред, а их подруги - алчные хищницы, которые спят и видят, как бы отбить чужого супруга. Болтливая Виолетта целыми днями таскается от одной соседки к другой, и ей такое времяпрепровождение очень нравится, а ему приходится вставать на два часа раньше, чтобы добраться до своего офиса.

Возвращаясь домой после напряженного дня, Юрий Владимирович мечтал об одном - полежать в теплой ванне, ни о чем не думая, а потом в кои-то веки хорошенько выспаться. Но не тут-то было! Натрудив за день язык сплетнями, Виола желала поделиться “новостями” с супругом, а заодно и поучить его уму-разуму.