Подумаешь, влюбилась! Сама-то вспомни себя в ее возрасте! Сколько тебе лет было, когда Лёлькой забеременела?
– Так мне девятнадцать было… А когда родила – уже двадцать… А Лёльке шестнадцать всего!
– Ну, скоро уже семнадцать будет, допустим…
– Ой, Мить! Все равно она еще ребенок! Да и сами мы… Не совсем еще взрослые, как мне кажется.
– Ну, ты и не взрослая, может… А я вполне! Да и ты могла в свои шестнадцать… Не помнишь, что ли, как мы сходили с ума? Тоже ведь были влюблены…
– Ты так говоришь, будто допускаешь, что Лёлька может в шестнадцать…
– Да ничего я такого не говорю! Ты сама завела этот разговор, между прочим! И все, и не будем больше об этом, хватит! Все с Лёлькой будет нормально, нечего делать из мухи слона!
Конечно, нечего. Кто ж спорит. И тогда, месяц назад, когда их разговор состоялся, ни мух, ни слонов еще и в помине не было. А сегодня? Как быть теперь с этим… Что ее в ванной наружу выворачивает?
Катя бросила из рук нож, которым нарезала овощи для салата, снова подошла к двери ванной, спросила громко:
– Лёль, ты как?
Тишина. Только слышно, как льется вода из крана.
– Лёль, открой мне немедленно, слышишь?
– Да все в порядке, мам… Я сейчас выйду. Через пять минут…
Голос вроде нормальный. Ладно, пусть будет пять минут. Подождем… Тем более звонит кто-то, слышно, как телефон на кухне надрывается.
Звонила Маша, проговорила весело в ухо:
– Ну как ты, именинница? Не надорвалась еще на кухонных работах? Может, тебе помочь?
– Да я бы не отказалась от помощи, Маш. Одна помощница была, да сплыла. Вон, уже почти час как в ванной заперлась…
– А что она там делает целый час? Красоту наводит?
– Да если бы! Она там блюет что есть силы…
– Да ты что? Отравилась чем-то, что ли?
– Не знаю. Не говорит. А я не знаю, что и думать. Вернее, знаю, что думать, но боюсь даже вслух произнести.
– Слушай, Кать… А может, она… Того… Ой, я тоже вслух боюсь произнести…
– Бойся не бойся, Маш, а надо. Потому что из ума не выходит. Ребенку шестнадцать всего, только-только школу заканчивает, в институт собирается поступать…
– Ну так возьми и спроси у нее в лоб, делов-то! Или этого… Паренька ее к стене прижми! У тебя есть его телефон?
– Да что ты, Маш… Не буду я ему звонить, Лёлька мне этого не простит! Тем более они вроде поссорились… Что-то давно его не видно, а раньше дневал-ночевал у нас…
– Ночевал?!
– Да не, это я так, иносказательно… В том смысле, что раньше они с Лёлькой неразлейвода были. Первая любовь, сама понимаешь.
– А он тоже еще ребенок или постарше?
– Он вроде на втором курсе учится… В медицинском… Или на третьем уже… Взрослый мальчик совсем, серьезный такой.
– Что ж… Если в медицинском, то это обнадеживает. Значит, кой-чего в анатомии понимает и знает, откуда дети берутся. Хотя… Юным гормонам вся эта анатомия по фигу, когда приспичит… А ты не говорила с ним на эти темы, что ли?
– Да как я буду с ним говорить, ты что!
– Да очень просто! Взяла да и поговорила, напомнила бы ему про Лёлькин возраст! Тоже, связался студент с малолеткой, голову потерял! Теперь пусть сам и расхлебывает!
– Ой, Маш, не пугай меня, а? Я и так себя каким-то страусом чувствую, который готов бежать в поисках песочка, куда можно испуганную голову спрятать…
– Ладно, не буду пугать. |