– Шутки в сторону, Карин, – резко прервал он ее. – Речь идет о девушке, которую Кало подобрал на нашем пляже. Кто-то обошелся с ней очень скверно.

– В каком смысле?

Бруно сурово нахмурился. Подобному насилию он не находил оправдания.

– Кало убежден, что без женского участия не обойтись.

Карин почувствовала дурноту. Любое упоминание о сексуальном насилии вызывало у нее страшные воспоминания о негодяе, надругавшемся над ней.

– Это были какие-то хулиганы? – спросила она, прикрывая рот рукой, чтобы предупредить приступ тошноты.

– Нет, – ответил он, и жажда мести яростной вспышкой промелькнула в его взгляде, – это был человек весьма известный, у него прямо-таки дар нигде не оставаться незамеченным. Сын египтянина и бедуинки, сколотивший огромное состояние на сомнительных сделках. Он вознамерился затмить славу Аднана Хашогги , не обладая ни его умом, ни его вкусом, и с этой целью даже заказал себе гигантскую яхту. Он рассчитывает только на связи и собственную хитрость. Совести у него нет, он не уважает ни законов биржи, ни Корана.

– Ты говоришь о том шейхе, который курсирует по Средиземному морю на каком-то подобии авианосца?

– Именно о нем, – кивнул Бруно, на его лице все явственнее проступали признаки гнева. – Только он не шейх и не бизнесмен. Он отщепенец. Арабский отщепенец по имени Омар Акмаль.

– Ты его хорошо знаешь? – Ее тревожила судьба незнакомой девушки и мучили кошмары собственного прошлого.

– Нет, – ответил он. – Мне известно только о нескольких скандальных эпизодах. Но думаю, что сегодня ночью узнаю о нем гораздо больше.

Он нажал кнопку интерфона и вызвал секретаря.

– Фрэнк, – приказал он, – вытряси из Больших Мозгов все имеющиеся данные на Омара Акмаля. Саудовец. 53 года. Торговец оружием и еще черт знает чем.

Когда он поднял голову, Карин уже исчезла.

МИСТЕР ХАШЕТТ

Яхта «Сорейя» на фоне моря, залитого полуденным солнцем, казалась детской игрушкой, забытой у входа в Каннскую бухту. Солнце разливало золотой свет в неподвижном воздухе.

Черная мушка, сопровождаемая назойливым жужжанием, появилась в прозрачном синем небе. Приближаясь, она росла и приобретала все более ясные очертания: это был вертолет, направлявшийся прямо к стоящему на якоре судну.

Заняв строго вертикальную позицию над яхтой, металлическая стрекоза застыла в воздухе, затем начала медленно снижаться над кормой судна и остановилась точно в центре вертолетной площадки.

– Добро пожаловать на борт, мистер Хашетт, – приветствовал капитан американца, вышедшего из кабины, не дожидаясь, пока остановится винт.

– Великолепное судно, – отпустил комплимент гость, приветливо улыбаясь.

– Мистер Акмаль ждет вас, – сказал капитан, приглашая следовать за ним.

Они спустились по массивным деревянным ступеням, прошли по коридорам, пересекли ряд великолепно отделанных внутренних покоев и наконец оказались в просторной, роскошно убранной и устланной коврами гостиной.

Омар Акмаль, голый по пояс, в шортах-бермудах с веселеньким цветочным рисунком, еще больше подчеркивающих выпирающее брюхо, сидел в обитом бархатом кресле.

– Привет, – сказал он, едва приподняв веки.

– Как дела? – в свою очередь приветствовал его Хашетт, одетый в костюм с галстуком, что лишь усугубило нелепость ситуации.

– Прошу вас, присаживайтесь, – вновь раздался характерный булькающий голос Акмаля, и он указал гостю на широкий диван.