|
Прохожий знает, что написано на обороте, и чувствует себя в некоторой степени заговорщиком. Он протягивает монету и получает свою карту. На ней довольно примитивно изображен портрет Наполеона, под которым стоит подпись: «Человек». Улыбнувшись, прохожий возвращает ему карту и берет другую, на которой изображен маленький бородач, а под ним подпись: «Племянник человека» .
Так что, пока друзья Ледрю-Роллена и Тьера посматривали на Луи-Наполеона с ухмылкой, пропагандисты, оплаченные влюбленной женщиной, незаметно подготавливали страну к настоящему плебисциту. Президентские выборы состоялись 10 декабря. И уже на следующий день, благодаря телеграфу, результаты были сообщены в Учредительное собрание. К ужасу присутствующих оказалось, что из 7 327 345 проголосовавших 5534226 отдали свои голоса принцу Луи-Наполеону. Остальные кандидаты были просто раздавлены. Вот как распределились остальные голоса: Кавеньяк 1 448 107 Ледрю-Роллен 370119 Распай 36920 Ламартин 17940 Шангарнье 4 790 Кроме того, было 12600 человек, не явившихся голосовать. Так что любовь опрокинула все хитроумные планы февральских политиканов. 20 декабря Луи-Наполеон был провозглашен президентом Республики. Поклявшись «оставаться верным демократической Республике, единой и неделимой, и исполнять свой долг, предписанный Конституцией», принц отправился в Елисейский дворец, в котором теперь собирался жить. Он сразу позаботился о том, чтобы приблизить к себе мисс Говард. 22 декабря он снял для нее маленький особняк на Цирковой улице. Его служебные помещения выходили на улицу Мариньи. Чтобы перейти из президентского парка в парк дома своей любимой, Луи-Наполеону достаточно было пересечь этот спокойный и пустынный участок. С первого же вечера принц-президент, не оповестив охрану, украдкой выскользнул из Елисейского дворца и явился к Херриэт. Как об этом с улыбкой рассказывает мемуарист барон де Серикур, «принц заходил поблагодарить ее за все оказанные ему услуги, используя для этого те средства, которыми его наделила природа…». 24 декабря Луи-Наполеон верхом на своей кобыле Лиззи провел смотр войск первой дивизии. Мисс Говард тоже при этом присутствовала, сидя в открытой коляске. Толпа, конечно, ее приметила, и рядом с графом де Флери, который об этом и рассказал, один парижанин восхищенно воскликнул: — Кто же это сказал, что у Луи-Наполеона нет ума? Ведь он вывез из Лондона самую красивую в мире женщину и самую лучшую в мире лошадь! Скоро вся Франция узнала, что у принца-президента есть фаворитка несравненной красоты и что «ум этой молодой англичанки равноценен ее элегантности». «К сожалению, — продолжает свой рассказ граф де Флери, — ее не устраивала роль пьедестала, подобно лошади; и были все основания опасаться, что очень скоро она станет причиной серьезных беспокойств». Все это стало заметно на следующий год, когда Луи-Наполеон, совершая путешествия престижа по городам провинции, приказал реквизировать в Type дом некоего г-на Андре, генерального сборщика налогов, который в тот момент жил на даче в Пиренеях. Принц реквизировал дом, чтобы поселить в нем графа Бачиоки, мисс Говард и одну даму из свиты. Г-н Андре был убежденным протестантом. Узнав, что любовница президента Республики поселилась у него в доме, он пришел в неописуемую ярость и послал письменный протест председателю Совета Одилону Барро: «Неужели мы снова вернулись в те времена, когда за любовницами королей по всем городам Франции тянулся шлейф скандалов?» — спрашивал он. Одилон Барро поручил своему брату Фердинанду, генеральному секретарю президиума, сообщить об этом письме принцу. |
