В середине 70-х гг. королева сплела особенно опасный заговор против предателя-супруга и вовлекла в него сыновей. Эта лихорадочная активность заговорщиков не осталась незамеченной Генрихом. Но он не мог поверить, что для его свержения готовы объединиться собственные жена и сыновья. Когда же верные источники подтвердили существование плана лишения его власти и назвали организатором королеву Алиенору, он поступил, как всегда, решительно: арестовал супругу. Ее схватили в то время, как она, переодетая в мужское платье, спешила укрыться от гнева короля во владениях своего первого мужа, и препроводили в угрюмый и неприступный замок Шинон.

Долгих шестнадцать лет продолжалась война короля с сыновьями. Но даже ради восстановления мира в стране Генрих не соглашался освободить Алиенору. Ее разрушительная миссия перевела королеву в разряд его врагов. Ей перевалило за пятьдесят, и впереди маячил только мрак старости и одиночества. На возмущенные уговоры европейских правителей примириться с женой или хотя бы смягчить ее заточение Генрих отмалчивался. Правда, из мрачного Шинона она была переведена в Солсбери, но только потому, что там было легче контролировать ее содержание. Она не была узницей в прямом смысле слова: по ее желанию ее переводили из одной королевской резиденции в другую, она не была лишена привычного штата прислуги и удобств, приличествующих знатной даме столь высокого ранга, могла принимать окрестных дворян и выезжать на охоту. Вместе с королевой находилась ее самая младшая дочь Иоанна – как видно, Генрих считал полезным для принцессы перенять обычаи и манеры жены. Но самым страшным для нее была невозможность общения с сыновьями.

Не лишенная известий из внешнего мира, Алиенора с ужасом и возмущением узнала о стараниях Генриха получить разрешение папы римского на развод. Для нее это обернулось бы полным крахом. Но, к счастью, папа не внял настойчивым просьбам короля об аннулировании брака. Это не мешало Генриху всюду показываться с Розамундой, по существу, возведя ее в достоинство истинной королевы. Везде прославлялись ее нежность, уступчивость, мягкость характера – прямая противоположность Алиеноры. Но спустя два года красавица неожиданно удалилась в монастырь и скоро умерла.

После ее смерти в народе стали рассказывать, что любовь короля к ней была так велика, что он поселил Розамунду в уединенном замке, куда никто, кроме него, не знал дорогу. Злая королева выследила неверного мужа, а потом нагрянула к беззащитной девушке и принудила ее выпить яд.

На самом деле Розамунда Клиффорд умерла от самых естественных причин, но эта легенда показывала, чего англичане ожидали от француженки королевы.

На могильной плите Розамунды была выбита эпитафия на латыни, достойная острого языка самой Алиеноры:

А год спустя поползли слухи, что Генрих безумно увлечен Аделаидой Французской, невестой собственного сына Ричарда. Гадкий утенок и в пятнадцать лет не превратился в прекрасного лебедя; однако красоту принцессе заменяли ум и очарование. И вскоре всем стало очевидно, что король поддался ее чарам. Встревоженный Людовик обратился в Рим с просьбой ускорить брак своей дочери и герцога Ричарда Аквитанского, но не успел добиться результата. Его разбил паралич (инсульт), и он умер вскоре после коронации единственного сына Филиппа. Его смерть в 1180 г. в стенах монастыря была мирной кончиной благочестивого человека.

Нетрудно представить, как подействовало на Алиенору известие о смерти первого мужа, почти ее ровесника. Вспоминались венчание в Бордо, коронация, паломничество на Восток, рождение дочерей… Он бы никогда не предал ее, не изменил, не унизил, как этот анжуйский блудодей!

Из заточения королева внимательно следила за успехами Генриха.