— Он что, тоже читал газеты под телевизор?

— Тогда не было телевизора. И газет в Древнем Риме не было. Просто Цезарь умел делать много дел одновременно.

— А откуда же он узнавал новости? И какая будет погода? Или в Древнем Риме не было новостей?

— У них там в Италии всегда хорошая погода, — говорила мама со вздохом, как будто очень хотела уехать в Италию.

Но сейчас она сказала:

— Совершенно невозможно стало гулять с ребенком. Кругом какие-то приблудные псы.

— Один влюбился в нашу Дженни, — тут же добавила Женя.

— Нет, — сказал дед, оторвавшись от газеты, — нам приблудные женихи не нужны. — Посмотрел на внучку и рассмеялся: —Ну, пойди к деду, земляничная рожица.

Он сказал так потому, что Женя вся перемазалась в землянике, когда облизывала руки.

— Быть может, это вполне разумный, сильный и умный пес, — сказала бабушка.

— Но, Таня, он ведь беспородный.

— И родословной у него нет, — добавила мама.

— Господи, кому нужна ваша родословная. Простая свежая кровь только укрепляет породу.

— Ну, быть может так бывает у людей, — сказал дедушка и прикрылся газетой.

— Боже, откуда в вас всех столько снобизма, — вздохнула бабушка.

— А что такое снобизм? — спросила Женя.

— Спроси вот у него, — указала бабушка на дедушку.

— Нет, отчего же, мне тоже дороги идеалы демократии, — быстро ответил дед. — Но в некоторых вещах…

— Как вы мне надоели, — сказала мама, — с этой своей способностью делать из мухи слона. Здесь нет никакого снобизма. Это был хороший пес, но просто Дженни пока что не нашла свою пару. К тому же, ей рано выходить замуж.

— Да, Дженни, — сказала Женя, — нам с тобой еще рано жениться. Давай-ка побудем вдвоем.

— Давай, — сказала бы Дженни, если бы умела говорить. А так она лишь лизнула хозяйку в земляничную щеку.

— Породистая собака, бабушка, нужна для красоты, — сказала Женя.

— А красота на что?

— Ни на что. Красота для красоты, вот для чего. Как ты не понимаешь…

Белая птица

А в понедельник, когда мама с дедушкой рано утром уехали в город, в дачном поселке случился переполох.

Одна молодая соседка-пенсионерка, надев глубокую белую панаму, подвернув до колен красивые белые штаны и не забыв подкрасить губы, сажала на своем участке позднюю редиску. Она осторожно опускала в подготовленные ямки по два-три коричневых зернышка семян, потом сравнивала лунки рукой в желтой резиновой перчатке, — перчатки требовались, чтобы не испортить маникюр, — и любовно поливала водой из лейки.

Пенсионерка трудилась старательно, что называется — не разгибаясь. Наконец, она все-таки разогнулась, чтобы размять затекшую спину, и подняла голову. Ей захотелось, наверное, после трудов взглянуть на солнышко и на приветливое в этот день голубое небо. Хотя мы и знаем, что по понедельникам небо редко бывает голубым, потому что понедельник — день тревожный. И действительно, едва задрав голову, пенсионерка увидела прямо над собой, на высокой березе, сидящую на суке огромную белую птицу с двумя рогами. Птица выглядела не просто непривычно, но страшновато, и косила на пенсионерку круглым глазом.

Молодая пенсионерка быстро перебрала в уме всех известных ей птиц средней полосы нашей страны. Здесь надо сказать, что не только молодые пенсионерки, но и люди старшего, а также младшего возраста, если они не биологи по основной профессии, как правило, очень слабы в орнитологии, науке о птицах.