– В мою?

– Я понимаю, вы не видите, какое это имеет отношение к убийству. Но мы всего лишь хотим как можно яснее представить, что в тот вечер происходило вокруг госпожи Ханаоки.

Звучит неубедительно, подумал Исигами. Наверняка детектив и сам осознает, насколько притянуто за уши его объяснение.

– В тот вечер я ни с кем не встречался. А телефон… Думаю, вряд ли мне кто‑то звонил. Мне вообще редко кто звонит.

– Неужели?

– Извините, вы из‑за меня проделали такой путь, а я не могу сообщить вам ничего полезного.

– Нет‑нет, вам не о чем беспокоиться. Кстати… – Кусанаги взял в руки рабочий табель. – Согласно этому табелю, вы взяли отгул утром одиннадцатого марта. Вы вышли на работу во второй половине дня. Что‑то произошло?

– Одиннадцатого? Ничего особенного. Немного нездоровилось. Поэтому я попросил отгул. Занятия в третьем семестре уже практически закончились. Я подумал, что большого вреда не будет.

– Вы обращались к врачу?

– Нет, это было не настолько серьезно. Поэтому я и вышел на работу после полудня.

– Я спросил у секретаря, он мне сказал, что вы практически никогда не берете отгулов. Только примерно раз в месяц, в первой половине дня.

– Все верно, я беру эти дни в счет отпуска.

– Также я слышал, что вы ведете на досуге математические исследования и часто занимаетесь всю ночь напролет. По словам секретаря, именно в этих случаях вы на следующий день берете отгул в первой половине дня.

– Кажется, именно такое объяснение я давал секретарю.

– Он сказал, что вы берете отгул приблизительно раз в месяц… – Кусанаги вновь устремил глаза на табель. – Но вы и в предыдущий день, десятого марта, брали утром отгул. Поскольку в этом не было ничего необычного, в администрации не придали значения, но когда услышали, что и на следующий день утром вы не придете, немного удивились. По их словам, никогда раньше вы не брали отгул два дня подряд.

– Мне понятна их реакция, – Исигами провел рукой по лбу. В создавшейся позиции надо делать очередной ход, тщательно все взвесив. – Но никакой особой причины не было. В предыдущий день я засиделся глубоко за полночь и договорился выйти на работу после обеда. Однако вечером у меня немного поднялась температура, и я вновь попросил отгул. Вот, собственно, и все.

– Значит, после обеда вы вышли на работу?

– Да, – кивнул Исигами. – Что в этом странного?

– Да нет, ничего. Только подумал, если вы смогли выйти на работу после обеда, вряд ли у вас было что‑то серьезное. А при легком недомогании, как правило, мало кто остается дома, так что я немного удивился. К тому же накануне вы уже брали отгул…

Кусанаги не скрывал, что относится к Исигами с подозрением. Видимо, решил, что ему только на руку, если Исигами выйдет из себя.

«Принять вызов?» – подумал Исигами и криво усмехнулся.

– Возможно, вы и правы, но в то утро я почувствовал себя плохо и никак не мог встать с постели. Но к полудню, как ни странно, мне стало лучше, и я решил сделать над собой усилие и выйти на работу. Разумеется, на мое решение повлияло и то, что накануне я уже брал отгул.

Пока Исигами говорил, Кусанаги смотрел на него не отрываясь. Это был пристальный, сосредоточенный взгляд человека, уверенного, что если подозреваемый лжет, в его глазах обязательно появится смятение.

– Действительно, ваш организм закален занятиями дзюдо, при легком недомогании достаточно и половины дня, чтобы прийти в норму. Вот и в администрации мне сказали, что раньше вы никогда не болели.

– Ну уж! Даже я могу простудиться.

– Но это случилось в тот самый день…

– Что вы имеете в виду под тем самым днем? Для меня это был обычный день.