— О, Бога ради, — проговорил Грофилд.

— Я от него забеременела. — Она рассказывала ровным голосом, слова падали, будто камни. — Я сделала аборт. Мне было семнадцать.

Она словно хотела сказать: „Видите, как я была молода“, но Грофилд воспринял это по-иному.

— Сейчас вам уже двадцать два, так ведь? — спросил он.

— Да.

— Не пора ли уже забыть об этом? Она заморгала, глядя на него, и покачала головой. Потом сказала:

— Рой со мной так не разговаривает.

— Рою нравится, чтобы вы зависели от него, — ответил Грофилд. — В этом случае он может и впредь сколько угодно зависеть от вас.

— Это не имеет никакого смысла.

— Еще как имеет. Вы — два эмоциональных калеки, опирающиеся друг на друга.

— Эмоциональные калеки! Надо же — сказать такую гадость! — Это истина, — ответил Грофилд, слишком усталый, чтобы заботиться о том, как бы не обидеть ее. — Ваш разум скован еще более жестким корсетом, чем задница Ивы Милфорд.

— Ха! — сказала Пэт, и, когда Грофилд поднял глаза, она уже смеялась. И не могла остановиться.

— Вы мертвецки пьяны, — заявил он.

Пэт перестала смеяться.

— Я не пьяна, — возразила она. — Признаю, я немного навеселе, я выпила достаточно, чтобы расслабиться, но я не мертвецки пьяна. А когда вы собираетесь поцеловать меня?

— Никогда, — ответил Грофилд.

— Почему? А Джордж Милфорд считал меня страстной.

Грофилд засмеялся, встал с кровати и обнял Пэт. Немного погодя, когда он потянулся к выключителю, она посмотрела на него и прошептала:

— Ради Бога, сделайте все так, чтобы я не забеременела.

Хорошо?

— Можете в этом не сомневаться, — пообещал Грофилд.

Глава 21

Грофилд, — позвала она, и Грофилд проснулся. Он открыл глаза; Пэт лежала рядом, опершись на локоть и глядя на него сверху вниз. Ее голову обрамляло окно, в которое струился свет. Наступило утро, они лежали в одной постели.

— Зови меня Алан, — лениво сказал он, протягивая руки и кладя их ей на плечи. Она отстранилась.

— Машина, Алан! Они же станут искать машину!

— Разумеется, станут, — радостно отозвался он. — Поцелуйка меня, чтобы утро было добрым, утенок!

Но Пэт так и не позволила Грофилду уложить себя.

— Они снова поедут туда, где мы застряли, — с жаром заговорила она. — Они увидят, что машины нет, и поймут, что она по-прежнему у нас. Неужто им не придет в голову поискать в гостиничных гаражах?

— Определенно, — ответил он, глядя на нее снизу вверх и улыбаясь. — Ты неплохо соображаешь. На месте Данамато я бы прямо с утра послал кого-нибудь на Эшфорд, велев заглянуть во все гостиничные гаражи и посмотреть, нет ли где „понтиака“.

— И его увидят? Он же внизу!

— Разумеется, внизу, — сказал Грофилд. — Патриция, мне нужны твои теплые мягкие губки.

— Но… — Еще секунды две она отодвигалась от него, напряженная и упрямая, потом замерла, уперлась руками ему в грудь и подозрительно произнесла: — Так ты знал.

— Разумеется.

— Ты знал это еще вчера вечером. Улыбаясь, он тронул кончиком пальца ее нос.

— На все сто процентов.