– Я не хочу! Этого не будет! Я этого не хочу!

Она подбежала к умывальнику, схватила кувшин и запустила им в микрофон. Бросок оказался удачным: она разбила устройство и залила водой и его, и белую оштукатуренную стену. Разбитый микрофон трещал, качаясь на длинном свисающем шнуре.

– Это не принесет никакой пользы, – мягко сказал Рикардо. – Они просто заменят его.

– Это единственный «жучок» в камере?

– Да. В действительности он служит не для подслушивания, а для того чтобы я постоянно чувствовал наблюдение.

– Ведется магнитофонная запись?

– Нет, запись не ведется.

– Сколько у нас времени? Она говорила взволнованно, но истерика прекратилась, как по волшебству.

Рикардо внимательно посмотрел на нее.

– Хурадо будет здесь через пять минут. Может быть, немного быстрее.

– А охрана из тюремного блока?

– Если не будет угрозы побега, они подождут Хурадо Они знают, что он любит показать всем, кто здесь хозяин.

Лара бросилась к Рикардо и быстро шепнула:

– Пако Ренальто.

Он недоверчиво повторил:

– Пако?

– Он послал меня, чтобы предупредить, что они послезавтра нападут на аббатство. Он хочет, чтобы вы были готовы.

– Готов? Я готов уже больше пяти месяцев. – Рикардо почувствовал прилив надежды, хотя тут же вернулся к реальности. – Вы ждете, что я вам поверю? Хурадо подкладывает вас ко мне в постель, и вдруг оказывается, что вы работаете на Пако Ренальто? – Он с сомнением покачал головой. – Маловероятно.

– Вам придется мне поверить. У нас мало времени.

Лара облизала пересохшие от волнения губы и шепнула:

– Ренальто велел сказать вам о пещерах.

Рикардо быстро закрыл ее рот рукой.

– Тихо!

Лара резко повернулась, пытаясь освободиться от его руки.

– Больше я не скажу об этом ни слова. На самом деле я даже не знаю, что это означает. Для меня это просто пароль.

Мысли проносились в голове Рикардо с быстротой молнии. В прошлом они предприняли несколько удачных набегов на аббатство, но в последние годы хунта усилила охрану. Появилось высоковольтное проволочное ограждение, территорию бдительно охраняли часовые. Даже если бы удалось прорваться во внутренний двор, оставалась еще куча трудностей. Аббатство представляло собой одноэтажное здание в форме подковы, и все камеры – бывшие кельи – выходили только внутрь.

– Тюремный отсек слишком хорошо охраняется. Пако сюда не прорваться. На крыше над кабинетом Хурадо установлены пулеметы, направленные на эту сторону двора. Как он собирается…

– Откуда мне знать? – Глаза Лары скрылись от пристального взгляда Рикардо за длинными ресницами. – Он просто послал меня сюда, чтобы предупредить вас.

– Кто вы на самом деле?

– Это абсолютно неважно. Я здесь, чтобы помочь. – Она нервно рассмеялась. – Хотя сейчас я не понимаю почему. Я не ожидала, что мне придется участвовать в представлении «Жертвоприношение девственницы», пока не прибыла на Сент Пьер. Это совсем не в моем стиле. Я всегда вела себя рассудительно и практично.

Она наклонила голову, прислушиваясь к гулким звукам шагов по каменным плитам тюремного двора.

– Они уже идут. Скажите, у вас есть карандаш и бумага?

Рикардо отрицательно покачал головой.

– Нет. Мы не сможем переписываться. Свободно говорить можно будет только тогда, когда они поведут нас в душ. Ни один из солдат и офицеров, кроме Хурадо, не владеет английским. Но мы никогда не будем знать, слушает он нас или нет.

– Душ? Когда это будет? Неважно, уже некогда это обсуждать.

Она метнулась к койке и бросилась на нее лицом к стене, свернувшись в клубок.