В чем-то он был прав — Дэнни не помешала бы твердая мужская рука. Иногда от вел себя как избалованный маленький мальчик. Советник спешил на помощь к маме, которую брат, свершено ошалевший от счастья, не хотел слушаться. Я же, вздохнув, отправилась к Рингару, раздумывая о сложившихся перспективах, но… В переполненном зале его не оказалось.

Огляделась.

Дэнни, послушав Советника, взял комбинезон и отправился на улицу. Видимо, показывать своим друзьям новую чудо-игрушку. Все остальные были на местах, кроме Тимира — разговаривали, ели, смеялись. Командор Харас подловил Иннгора и принялся расспрашивать его о новой политике Империи. На лице Советника появилось выражение досады — он явно собирался вернуться к прерванной беседе с моей мамой. Мэр Нового Рима развлекал Адели, Зейна разговаривала с Маршей, а вокруг них настойчивыми пчелами вились молодые люди. Жены мэров, раскрыв рты, внимали вальяжному Тиру, вещавшему о последних изысках имперской моды.

Но где же Рингар? Сердце тревожно забилось. Неужели ушел вместе с Тимиром? Им… Они вовсе не должны встречаться! Никогда! Я боялась представить, что из этого может выйти. Тревожные предчувствия, о которых почти забыла за последнюю неделю, вновь заскреблись, забегали, словно кошки, ищущие выход наружу из подвалов подсознания.

Тут в зал ворвался Дэнни — шапка набекрень, комбинезон застегнут вкривь-вкось.

— Там… — закричал он. — Они — там!

Раскрыл рот, задыхаясь от волнения, не в состоянии вымолвить и слова.

— Отдышись, Дэнни! — произнес Иннгор, опередив проконсула. — Затем расскажи спокойно, что произошло.

— Они дерутся, — наконец, заявил брат, обведя взглядом замерших участников банкета. — На улице, за Ратушей. Тимир и… — уставился на меня, кажется, подзабыл имя Рингара. — Атор Барр следит, чтобы по правилам… Это все из-за моей Эйви! — добавил с гордостью.

Черт!

Я ринулась к лестнице, а за мной бросилась Марша. Тир тоже подскочил, но Адели оказалась быстрее — бежала наперерез, подхватив наши с Маршей куртки — к вечеру мороз разыгрался не на шутку.

На улице — ветер в лицо, снежинки в приоткрытый от быстрого бега рот и мое испуганное дыхание. Где же… Где они? Скорее всего, за углом серого блочного здания Ратуши, где вечерний ветер качает фонарь, и откуда несутся подбадривающие крики. Местные болели за Тимира, тогда как я…

Туда!

Марша не отставала. Вдвоем мы врезались в спины зевак, принялись их расталкивать, орудуя локтями. Кому-то я даже заехала кулаком, потому что уж больно непонятливые — вместо того, чтобы сразу же расступиться, стояли на моем пути.

Увидела. Двое в кругу обмениваются ударами. Без курток, лица уже в крови, здоровенные кулаки в крови, лупят друг дружку по чем зря, а за всем этим наблюдает со спокойным видом атор Барр.

— Сейчас же прекратите! — завопила я, расталкивая зевак. — Вы что, с ума посходили? Он ведь наш гость, а вы… Значит, вот какое наше хваленое гостеприимство?! И вы, атор Барр? Вы-то куда смотрите?! А ты, Тимир Харас, совсем сдурел?! Кто тебе дал право?.. С чего ты решил, что имеешь на меня хоть какие-то права?

Рингара ругать не смогла, потому что… Непогрешимо верила в то, что он — лучший.

Тут меня кто-то поймал за талию, пытаясь оттащить из круга.

— Эйви, дай парням спокойно разобраться! Им есть, о чем поговорить, — услышала голос Росса из моей смены.

Его напарник не отказал себе в удовольствии поймать Маршу, за что получил кулаком по лицу и коленом в причинное место.