Крокетт повиновался и с удивлением обнаружил, что его развернуло лицом к ближайшей стене.

— Полагаю, это результат функциональной эволюции, — усмехнулся Гру. — Подумай о золоте или других подземных месторождениях, и ты их сразу почувствуешь. Это так же сильно, как отвращение к дневному свету. Когда мы приближаемся к свету, он нас отталкивает. Но я однажды видел дневной свет. И человека.

Гру Магру содрогнулся.

— Гномы не выдерживают вида человека. Все-таки есть предел уродливости! Так что и ты старайся держаться подальше от света и людей. Здоровье того стоит.

Крокетт погрузился в размышления. Повинуясь своим новым ощущениям, он сможет выбраться из путаницы туннелей?.. Ну что ж, потом он хотя бы окажется на поверхности.

Раздумья были прерваны всунутой в руки киркой.

— Вот здесь. Приступай.

— Спасибо… — начал было Крокетт, но Гру неожиданно пнул его и отправился восвояси, довольно напевая себе под нос.

Появившийся гном-надсмотрщик, увидев бездействующего Крокетта, ткнул бедного работника в уже распухшее ухо и подтвердил приказ работать.

Волей-неволей пришлось Крокетту брать кирку в руки.

— Эй, Крокетт! — знакомый голос оторвал Тима от унылого отколупывания кусков антрацита.

Это была Броки Бун, работавшая вместе с остальными и теперь весело улыбавшаяся новому приятелю.

— Не волнуйся, ты долго здесь не пробудешь, — утешила она Крокетта, — лет десять, не больше, пока не попадешь в переделку, а уж потом тебя поставят на действительно тяжелую работу.

Кирка выпала из ослабевших рук Крокетта.

— О Господи! Да у меня и так уже руки отваливаются… А ты давно тут вкалываешь?

— А я на антраците редко бываю. Обычно меня наказывают и переводят на металлы. Дело в том, что антрацит я ем.

Она с громким треском продемонстрировала свои способности. Крокетт содрогнулся. И к ним тут же подошел надсмотрщик.

— Что это за перекур? — рявкнул он. — А ну, живо!..

— А мы как раз собрались драться, — сообщила Броки в качестве оправдательного аргумента.

— Драться? Только вдвоем? Или мне тоже можно присоединиться?

— Можно, — согласилась неженственная гномка и ударила киркой по затылку ничего не подозревавшего Крокетта. Он угас в одно мгновение.

Очнувшись через некоторое время от жестоких пинков под ребра, Крокетт обнаружил себя в том же туннеле, в окружении гномов, складирующих нарубленный антрацит.

— Очнулся? Давай принимайся за работу!

Окрик надсмотрщика вынудил Крокетта автоматически повиноваться.

— Слабенький ты какой-то… — неунывающая Броки Бун уже стояла рядом. — Ты пропустил самое интересное. Я получила в челюсть. Видишь?

Она продемонстрировала свой синяк. Крокетт торопливо защитился киркой. Теперь он был опытнее.

…Копать… копать… Двадцать часов работы, шесть — сна… двадцать — работы, шесть… копать… копать…

— Я думаю, из тебя получится хороший гном, — комплимент Броки вывел его из ступора. — Ты здорово привык. Кем ты был? Шахтером?..

— Я?..

Внезапно Крокетт замолчал. В его глазах зажегся странный свет.

— Я был профсоюзным рабочим организатором.

— Кем?!

— Ты что-нибудь знаешь о профсоюзах, — пристально глянул на нее Крокетт, — или об условиях труда?

— Ты задаешь непонятные вопросы… Объясни.

Крокетт объяснил.