|
Но спорить с сестрой по этому поводу… по любому поводу, было невозможно. Потому что Лика никогда не повышала голос и не выходила из себя, в этом не было необходимости. Она просто застывала, обиженная и оскорблённая, замолкала, взгляд подёргивался мутной поволокой, губы начинали дрожать, а уж когда она отворачивалась, в попытке справиться с собой и пережить обиду, любой человек, что оказывался рядом, готов был броситься ей на выручку и всё исправить, чего бы ему это не стоило. Любой, не говоря уже о мужчинах. Те попросту замирали рядом с Анжеликой и заметно глупели, прямо на глазах. Саша эту картину наблюдала с самого детства. Ещё помнила те времена, когда Лика смеялась над таким глупым поведением, но с годами научилась мужскими слабостями пользоваться, и Саша уже давно не сомневалась — сестре это нравилось. Лика перестала смеяться, перестала находить в этом хоть что-то забавное и относиться к этому легко. Она пользовалась. Но опять же, это не помогло ей удержать мужа. Совершенно непонятно, что нужно этим мужикам. Если даже от золотоволосых нимф уходят.
— Не хочется ударить в грязь лицом, — сказала тем временем Анжелика. Саша моргнула, и не сразу сумела оторваться от созерцания красоты и своих мыслей, понадобилась секунда, прежде чем сумела вспомнить тему их разговора. Саша приняла из рук сестры бокал с белым вином. — По-моему, ты слишком серьёзно принимаешь слова Алёны. — Да? — Анжелика скептически на сестру взглянула, даже вздёрнула идеально выщипанную бровь. — А вот ты, по-моему, — Лика намеренно выделила это «по-моему», — слишком спокойно. Тебе всё равно, в чём идти? Каравайцева говорит, что будут все! — И ты веришь? — Саша сделала пару глотков вина, потом даже губы облизала. — Замечательное вино. Лика опустилась в кресло напротив, закинула ногу на ногу. Вяло отозвалась: — Ага. — А сама казалась призадумавшейся. Спустя полминуты обратила к сестре заинтересованный взгляд: — Так в чём ты пойдёшь? — Я ещё не решила, — созналась Саша. — Да и выбор у меня небольшой. Возможно, в красном… — Ты была в нём на Новый год! — И кто меня видел, кроме тебя и Алёнки? — Мишка. Так что, это неприлично. — Лика, ты предлагаешь мне, купить платье? — Именно это и предлагаю. Саша в досаде потёрла кончик носа. Затем созналась: — Денег жалко. — Да ты с ума сошла! Что может быть важнее первого впечатления? Или хочешь, чтобы тебя вспомнили по дурацким хвостикам? Ну, так надень старые джинсы и завяжи хвосты. — Лика фыркнула. — Сойдёшь за шестнадцатилетнюю. Саша на сестру взглянула со значением, после чего чуть ядовито улыбнулась. — Не завидуй. Анжелика окинула взглядом свою гостиную. — Чем бы в тебя кинуть? Саша рассмеялась. Выпила ещё вина, затем поднялась. — У тебя в доме хоть какая-нибудь еда есть? Я точно опьянею, я обедала рано. — На кухне есть хлебцы. Ещё яблоки. Саша даже притормозила на пороге, на сестру обернулась. — Лика, ты доведёшь себя до язвы. — Не успею. Мама уже завтра обещала привезти мне холодца. Вообще не понимаю, как это есть можно. Сплошной жир. Мясо и жир, мясо и жир. И пироги. И после этого она ещё удивляется, что у неё давление скачет! Если есть всякую дрянь… Про дрянь Саша дослушивать не стала, прошла на кухню, отстранённо подивилась странной, непривычной для женщины с ребёнком, чистоте, отсутствию грязных тарелок в раковине и крошек на столе. Открыла шкафчик и достала пачку пшеничных хлебцов. |
