Сами понимаете, насколько огромен список стран, чьи нефтяные интересы сплелись в один клубок, изрядно запутанный двумя мировыми войнами.

Замысел романа был поистине грандиозен.

Сам Валентин Саввич говорил мне, приступая к написанию:

– Это будет необычный роман. Даже отдаленно похожего на него я ничего не писал. И он «выстрелит».

Пикуля не смущало многообразие действующих лиц и множество регионов театра нефтяных действий. Такого рода информацию он впитывал, как губка.

Особой тщательности требовала проработка новых для автора вопросов, в основном технического характера: разведка местонахождений, технология бурения и переработки нефти, конструктивные особенности различных двигателей внутреннего сгорания и так далее.

Политика, дипломатия, шпионаж и военные вопросы – тоже вещи для Валентина Саввича вполне знакомые. Но для нового романа ему требовались более глубокие познания в химии, экономике, торговле, автомобилестроении и экологии.

В длинном списке необходимых источников есть книги по всем этим вопросам. И Валентин Пикуль «перелопатил» почти всю эту гору литературы: книги испещрены его пометками, подчеркнутыми абзацами, средь страниц лежат закладки – вырезки из старинных газет и редких журналов.

Да и писать, например, о Персии, не проштудировав Коран, персидские пословицы и поговорки, не изучив обычаи и характеры персов, Валентин Саввич не мог. Все сведения собирались, отпечатывались и аккуратно складывались, готовые к использованию.

Вот для примера два листочка:

У персов бытовало такое изречение: «Сомнение есть начало знания: кто не сомневается, тот ничего не изучает; кто ничего не изучает, тот не способен ничего открыть нового; а кто ничего нового не открывает, тот всю жизнь осужден быть глупцом и глупцом он умрет».

Персы никогда не дерутся – даже на базарах, зачем им драться, если обычная словесная перепалка таитстолько возможностей проявить остроту своего языка в ругани? Их остроумие бесподобно (русские в таких случаях говорят: «ради красного словца не пожалеет родного отца»). Путешественники, начиная с Шардена и Гобино, называли персов «парижанами Азии Востока».

Персидский базар зачастую не для того, чтобы торговать, а чтобы провести время в приятных разговорах: выискивая случай для общего смеха над неудачником. Хохот бывает такой, что древние базары из кирпича-сырца не выдерживают нагрузку звуковых герц и рушатся, погребая под собой хохочущих людей, жаждущих остроумия, веселья.

Сахар! Пьют всегда и не чай с сахаром, а сахар с чаем – по сути дела, пьют сахарный сироп, лишь заваренный на чае. Налоги шаха! Перс сначала думает, что выгоднее – платить или бежать? Бежать, кажется, удобнее. Все имущество его – два-три ковра да еще сундук. Деньги прячутся в поясе, жены сидят на ослах, лошади и волы тащут ковры и сундук. После этого никто не знает, куда делся налогоплательщик…

Дервиши более напоминали разбойников, но отличались от них тем, что на серебряных цепочках несли чаши из кокосового ореха для сбора подаяния. При виде путника они издавали ужасный вопль, призывая Аллаха в свидетели своей нищеты, а если чаша не отяжелела от милостыни, тогда дервиши осыпали подателя самой грязной бранью.

Если слово «мирза» поставлено на втором месте, например, «Аббас-мирза», то это означает положение принца, если же оно поставлено перед именем (например, «Мирза-Эгбер»), то оно означает принадлежность человека к чиновному сословию.

Фераш-баши – повелитель слуг. Сарбаз – солдат. Любимая приправа персидских блюд – зеленыйлук. Диван-ханэ – приемная для аудиенций.

Ханум – главная (старшая) жена в гареме. Из множества жен в гареме все персы и даже шах могут по праву иметь только пятерых законных, первая из них и есть ханум, муж может со временем разлюбить ее, но она все равно сохранит к себе уважение других жен.