— Доктор Хьюс-Эллингтон, — произнесла старшая сестра так, словно сообщала о прибытии коронованной особы. Врач любезно улыбнулся Руперту и Ханне.

— Простите, что вынужден просить вас удалиться. Возвращайтесь в положенные для посещения часы, и обещаю, что не потревожу вас.

Руперт смущенно поблагодарил его, помахал Кэтрин на прощание рукой и последовал за Ханной. Консультирующий врач обменялся несколькими фразами со старшей сестрой, после чего подошел к кровати больной и с улыбкой склонился над ней.

— Как вы себя чувствуете?

Зажмурившаяся после первого взгляда на него Кэтрин без особой охоты открыла глаза, испытывая слабую надежду, что ошиблась.

— Не очень-то хорошо, — с трудом выдавила она из себя.

Доктор Хьюс-Эллингтон, на мгновение оцепенев, внимательно посмотрел на нее. Последовала немая сцена: пациентка и врач, потрясенные тем, что узнали друг друга, молча смотрели один на другого, ничего не замечая вокруг. В наступившей тишине присутствующие начали переглядываться. Сестра Купер, многозначительно кашлянув, напомнила консультанту о его обязанностях. Лицо врача вновь приобрело любезное выражение, и он, взяв руку Кэтрин, чтобы проверить пульс, заглянул в ее медицинскую карту.

— Судя по записям доктора Джайлса, вас прошлой ночью доставили в приемный покой с симптомами отравления угарным газом и раной на голове, мисс Эшли, и еще с сотрясением мозга в результате падения.

— Какое облегчение! Выходит, обрушившаяся крыша меня не придавила, — пробормотала Кэтрин, стараясь своим легкомысленным замечанием немного успокоить пульс, участившийся от прикосновения его пальцев, непроизвольно сжавших ей запястье.

— Вы полагали, что именно это с вами произошло? — Небрежно спросил он, внимательно глядя на часы.

— Это вполне могло стать причиной моего теперешнего состояния. — И не только это, в отчаянии подумала Кэтрин и закашлялась.

Сестра быстро подала ей стакан воды и отошла, предоставляя возможность врачу осмотреть ее. Сиделка помогла ей сесть, и консультирующий врач начал водить стетоскопом по спине пациентки, тщательно выслушивая ее. Затем ей было позволено вновь лечь, и Кэтрин, дрожа и задыхаясь, легла, терзаемая ощущениями, хуже которых ей в жизни не приходилось испытывать.

— Вам дали кислород и сделали анализ крови, — бодро сообщил доктор Хьюс-Эллингтон. — Думаю, все обойдется. У вас есть ко мне вопросы?

Да, подумала Кэтрин. Во-первых, по поводу твоего имени. Последний раз, когда мы встречались, тебя звали Марком. Во-вторых, зачем столько лет назад ты разбил мое сердце? Сейчас, конечно, боль утихла. Но твоей заслуги в этом нет.

— Когда меня выпишут? — прохрипела она.

— Как только мы убедимся, что сотрясение не даст осложнений. — На его губах появилась привычная ободряющая улыбка, но тут же исчезла. Он на мгновение прикрыл свои серо-голубые глаза с черными ресницами. — Мы не задержим вас здесь дольше, чем потребуется. — Он умолк, словно собирался что-то добавить, но видимо передумал и, учтиво кивнув, удалился в сопровождении своего окружения.

Кэтрин лежала, боясь пошевелиться, она испытывала тошноту и головокружение, кровь бешено стучала в висках. Все перевернулось в ее жизни. Вчера в это же время она ходила по магазинам с Ханной и Рупертом и надеялась прекрасно провести время на вечеринке. С тех пор она умудрилась не только пострадать на пожаре, но и вновь встретиться с Марком. Только теперь его зовут доктор Хьюс-Эллингтон. Боже правый, и к тому же он — главный консультант центральной городской больницы. Он сильно изменился. Да и она уже не та, что была раньше. За эти десять лет она часто думала, суждено ли им встретиться вновь.