— Послушайте, — сказал он, очнувшись от наваждения и решив покончить с этим раз и навсегда, — вы совершаете большую ошибку.

— Ну нет, — возразила обеспокоенно Лавиния, почувствовав, как мужчина начинает отодвигаться от нее.

По большому счету следовало бы просто уйти и сказать Дайанне, что ее обожаемый Николас ей верен. Но что-то в душе подсказывало: несмотря на свое поведение, он на нее клюнул. Любой бы клюнул, пыталась она убедить себя, но разум отказывался слушать.

— Вы не можете быть ошибкой, — перешла на откровенную лесть Лавиния, — ни для одной женщины…

Витторио смотрел на нее и спрашивал себя, не сошел ли он с ума. Желать женщину, которая открыто предлагает себя, значит предавать то, во что веришь. Как она вообще могла увлечь его? Ведь он презирает в женщинах именно доступность и, ценит тех, которые умеют быть гордыми и не боятся отказать мужчине. А эта…

— Простите, — сказал Витторио, всем свои видом давая понять, что презирает ее, — но вы теряете время. А время, как я полагаю, для женщин вроде вас — это деньги. Почему бы вам не оставить меня в покое и не поискать другого, кто был бы… более восприимчив к тому, что вы можете предложить.

С побледневшим лицом Лавиния видела, как он развернулся и направился к выходу. Он отверг, ее… Он, он… доказал, что верен Дайанне. Он смотрел на нее, словно она была… Лавиния поднесла руку к губам и, как маленькая девочка, стерла помаду тыльной стороной ладони.

— Эй, красотка! Не хочешь выпить со мной?

Все еще в шоке, она покачала головой, не обращая внимания на сальные взгляды приближающегося мужчины и продолжая смотреть в сторону выхода. Дружка Дайанны нигде не было видно, и она радовалась этому.

Ну конечно, радовалась. Разве могло быть иначе? И она с удовольствием сообщит Дайанне и Флоренс, что Николас с честью выдержал испытание — не польстился на нее.

Она взглянула на часы, и сердце ее упало. До приезда Флоренс оставался целый час. Не было смысла торчать в зале и привлекать внимание мужчин, поэтому Лавиния отправилась в дамскую комнату — ей надо было заняться своим внешним видом.

Прежде всего она застегнула кардиган на все пуговицы, затем стерла остатки губной помады, убрала чрезмерную краску у глаз и аккуратно зачесала волосы. Когда она вышла из дамской комнаты и проходила через переполненный зал бара, взгляды мужчин были уже совсем другими — восхищенными и уважительными.

К счастью, Флоренс уже ждала ее перед баром на парковочной площадке.

— Ну что? — нетерпеливо спросила она, как только Лавиния открыла дверцу и села в машину.

— Ничего, — ответила Лавиния, покачав головой. — Он меня отверг.

— Отверг?

— Фло, осторожно! — вскрикнула Лавиния, когда приятельница столь резко подала машину назад, что чуть не стукнула стоящий сзади автомобиль.

— Ты, наверное, не очень старалась, недовольно сказала Флоренс.

— Уверяю тебя, я старалась изо всех сил, возразила Лавиния сухо.

— Он упоминал Дайанну? — спросила Флоренс.

— Нет, — снова покачала головой Лавиния. — Но он недвусмысленно дал понять, что я его не интересую. Он смотрел на меня…

Она замолчала, вспоминая, как Николас смотрел на нее.