И все же панцирь медленно отступал, гремя сочленениями. Шаг за шагом я теснил его, пока наконец мы не оказались в том зале, из которого этот панцирь так неожиданно вынырнул. Собственно, залом это назвать было бы слишком громко — скорее просто большая комната. Здесь было почти пусто, несколько кресел, камин, столик с бокалами — стальная нога зацепила хрупкую конструкцию, и тонкое стекло вдребезги разбилось об пол. У стены стояла очень красивая женщина, молодая и стройная. Ее волосы цвета воронова крыла спадали на высокую грудь, едва прикрытую длинным платьем с глубоким вырезом. По обе стороны от нее замерли, готовясь к атаке, два здоровенных орка. Женщина тоже сжимала в руках оружие — кинжалы, которые в ее нежных пальчиках смотрелись так несерьезно, что я чуть было не расхохотался. Впрочем, смеяться мне тут же расхотелось — она взмахнула рукой, и тонкий клинок ударил прямо в смотровую прорезь, лишь случайно оказавшись на волос толще, чем следовало бы, и только поэтому не выбивший мне глаз. Брюнетка извлекла из ножен еще один клинок и вновь приготовилась к броску.

Аманда, еще стараясь держать не до конца сформировавшуюся лапу на весу, вновь пошла в атаку — но не на женщину, она знала, чем ей это грозит, — она бросилась на обнаживших клинки стражей, тут же в очередной раз напоровшись на подставленное лезвие. В который раз пришла в голову мысль о том, что слишком уж она полагается на свою регенерацию. Снова раненая кошка взвизгнула, однако когти полоснули по бугристой зеленоватой шее, ударил фонтан крови — черноволосая красавица вздрогнула, когда несколько зеленых капель упали на ее безупречный наряд.

Я продолжал атаковать стоящий передо мной пустой панцирь, краем глаза заметив безмерное выражение удивления в глазах брюнетки. Аманда тем временем приканчивала второго телохранителя, даже не попытавшись атаковать их госпожу. Приятно осознавать, что кое‑кто способен учиться хотя бы на собственных ошибках. Лучше бы, конечно, на чужих. Растерзав своего противника, яростно рычавшая кошка снова метнулась назад, в коридор, где Рейн с Алией успешно продолжали отбиваться от наседающего врага. Бросилось в глаза, что лапа пантеры уже почти “созрела”.

Мой меч со свистом рассек воздух — я точно знал, что на пути у клинка только воздух и ничего более. А то, что в удар была вложена немалая толика силы, — что ж, может, мне просто так нравится. Резать воздух мечом, слушать его свист — это же здорово, приятный звук, не правда ли? Кстати, на пути у меча было, кажется, какое‑то препятствие? Или мне почудилось?

Усилием воли я вернул себя в нормальное состояние. Черный рыцарь стоял передо мной, только в этот раз у него действительно не было головы. Она лежала тут же, у стены, из алого глаза раз за разом били рубиновые импульсы, ударяя в стену, и плавящийся камень уже, как лава из крошечного вулкана, стекал к черной, густой шевелюре. Обезглавленное тело еще несколько мгновений удерживалось на ногах, а потом с шумом и лязгом рухнуло вперед, разжались пальцы латной рукавицы, выпуская меч. Темный лорд пал.

А передо мной появилась новая цель.

Аманда, полностью придя в себя, учинила настоящее побоище среди оставшихся в живых орков. Красавица брюнетка шаг за шагом смещалась вдоль стены к проходу, но каждый раз взмах моего меча заставлял ее возвращаться на место. В том, что ее защищает что‑то, аналогичное защите графа, я не сомневался, во всяком случае, проверять это не стоило.