Через час стало совсем темно. Эмили снова надела старый жакет, накинула шаль, зажгла фонарь и вышла из дома, направившись к подножию холма.

Спустившись вниз, она крикнула:

— Лэрри!.. Лэрри!

Не получив ответа, она побежала, спотыкаясь, к следующему холму и вверх по нему. С вершины холма она различила неравномерное покачивание другого фонаря.

На мгновение девушке показалось, что ее сердце остановилось. Ведь он не взял с собой фонарь. С ним что-то случилось! Он пошел через деревню, и они напали на него... Все повторялось, как с Коном! Его несли домой!

Эмили чуть не упала навзничь на землю, когда рванулась в сторону фонаря, но ей удалось удержаться на ногах.

Когда Эмили стала приближаться к фонарю, он перестал раскачиваться, и свечение стало ровным, что означало, что фонарь поставили на землю. Когда девушка подбежала к освещаемому месту, то остановилась как вкопанная и сквозь свет увидела лицо Джорджа и съежившуюся фигуру на земле возле его ног.

— Привет, Эмили!

Девушка не ответила, а медленно пошла вперед. Эмили не стала спрашивать, что случилось. Она знала, что он был мертвецки пьян. Она посмотрела на Джорджа, когда тот заговорил.

— Он откуда-то приехал в кебе. Кебмен высадил его на обочину дороги. Я бы ничего об этом не узнал, если бы деревенские ребята не сказали мне, что с час назад через деревню проехал кеб, а он сидит и распевает там во всю глотку. Я... я не знаю, что заставило меня пойти туда, но хорошо, что я это сделал, поскольку к утру он бы замерз. — Джордж помолчал, а потом добавил: — Вокруг него было разбросано довольно много пакетов; я постепенно перетаскал их через проход в изгороди. — Он издал звук, означавший смех. — Я оставил их возле разрушенного моста. Я подумал, что лучше сначала доставить его.

Эмили все еще молчала, но, когда парень наклонился и просунул руку под тяжелое безвольное тело Лэрри, она зашла с другой стороны и сделала то же самое. Пьяный не отреагировал, и им пришлось волочить его; девушка осознала, что невозможно втащить его на холм в таком состоянии. Она освободила свою руку, и Лэрри снова тяжело опустился рядом с Джорджем. Затем Эмили схватила Берча за уши, прихватив пряди волос, и начала раскачивать его голову. Она видела, что так делала ее мать много раз, чтобы отец смог сам взобраться по лестнице. Лэрри взбодрился и начал ругаться.

— Какого черта! Я сейчас сверну тебе шею! Я... я...

— Вставай на ноги и двигайся! — Ее голос был хриплым и громким. Это мог быть голос Элис Бротон или любой женщины с Кредор-стрит. В ответ пьяный с трудом поднялся на ноги, а затем, немного постояв, сделал шаг, и они пошли все вместе.

Следуя его пьяной манере, Эмили и Джордж раскачивались из стороны в сторону. Один раз Джордж уронил фонарь, свеча выпала, и они на время остались в кромешной темноте; парень искал спички и ругался, пока снова не зажег фитиль...

Когда компания наконец вошла в коттедж, не только Лэрри опустился на пол, но и Джордж и Эмили, добравшись до скамейки, упали на нее. В течение нескольких минут единственным звуком на кухне было их общее тяжелое дыхание.

Сделав глубокий неровный вдох, Эмили поднялась и спокойно попросила:

— Не поможешь мне снять с него верхнюю одежду, Джордж?

— Да, Эмили, да.

Они снова подняли Лэрри и поволокли его в спальню. Там они втащили его на кровать. Когда мужчина уже лежал на постели в нижнем белье, Эмили сказала:

— Спасибо, Джордж, — и укрыла распростертое тело одеялом. Потом, взяв лампу, она повела его на кухню.