Глава 3

   Синий и красный свет ритмично вспыхивал, назойливо лез в закрытые глаза. Опять Машка не закрыла окно. Проклятая реклама, и никуда не денешься - стена общаги прямо напротив "Дома досуга", только руку протяни.

   - Где деньги, деньги где, где деньги...

   По щеке ударили, раз, другой. Нет, это не Машка.

   - Она с нами, с нами! - крикнул смутно знакомый голос. - Это она всё замутила, мы не причём!

   Елена открыла глаза, и тут же крепкая рука в перчатке ухватила её и выволокла из машины. Машины?

   Они стояли у обочины. Темноту ночи разрывала полицейская мигалка. В её красно-синем свете участок дороги сверкал, как река под луной. Тёмная, большая машина похитителей съехала передними колёсами в кювет. Двери были распахнуты, заднее стекло продырявлено в нескольких местах и пошло сетью трещин.

   На земле, лицом вниз, лежал Пончик. Елена видела тёмную фигуру в камуфляже над ним, ногу в тяжёлом ботинке на его спине. Пончик с трудом вывернул шею, обернулся и крикнул, тряся пухлыми щеками:

   - Она знает! Знает!

   Елена покачнулась. Ей выкрутили руку, прижали к борту машины. Она не видела лица человека, что держал её. Тёмная маска с прорезями для глаз и рта, бронежилет - все они были одинаковы, эти люди, что суетились вокруг.

   Возле их машины, наполовину вывалившись с водительского места, лежал Ферзь. Он был неподвижен, между скрюченных пальцев бессильно откинутой руки просачивалась жидкая грязь. Луч фар полицейской машины освещал чёрную борозду кювета, передок внедорожника с распахнутой дверцей, короткий автомат у колеса и дырку в бритом затылке Ферзя. Из дырки лениво вытекала бурая жижа.

   Елена глотнула ртом воздух, согнулась пополам, и её стошнило на ботинки полицейского.

   - В фургон, - коротко приказал кто-то.

   Вопящего Пончика ударили под дых. Он согнулся, захлебнулся словами. Елену подтащили к полицейскому фургону. Она пыталась что-то сказать, но перехваченное спазмом горло напрочь отказывалось работать.

   Наверное, она отключилась. Следующее, что она увидела, был ослепительный свет лампы на столе, белый, неживой, свои руки на коленях, скованные в наручники, и пластиковый пол под ногами, затоптанный грязными ботинками.

   Она сидела на стуле, и вдыхала запах горячего кофе пополам с чем-то едким. Джинсы спереди были заляпаны грязью, грязь была на салфетке возле её стула - кто-то вытер Елене лицо и бросил салфетку на пол. Рукав куртки был отрезан, на предплечье белел маленький прямоугольник бежевого пластыря. Такими в клиниках заклеивают места уколов.

   - Документы, - человек за столом повертел в руках её водительское удостоверение. Провёл пластиковой картой удостоверения в приёмнике коммуникатора. - Так... Елена Снайгер, девятнадцать лет, не замужем, не привлекалась... Студентка.

   Человек шлёпнул карточку на стол. Отбросил щелчком в сторону.

   - Точка "Щедрого банка" в Нижнем полгода назад - ваша работа?

   - Что? Я не понимаю, - Елена зажмурилась. Свет лампы резал глаза. Кисти рук распухли и казались чужими. Во рту стоял отвратительный привкус рвоты. - Можно воды?

   Человек поставил перед собой стакан, наполненный водой до краёв.

   - Водички, значит. Можно и водички. Почему нет. Как только ты расскажешь, как вы дельце провернули. Где деньги сбросили. А потом - что хочешь. Я тебя сам кофеем напою. Из ложечки.

   - Это какая-то ошибка. Ошибка. Я не знаю ничего про деньги. Я просто шла...

   - Шла-шла, и копеечку нашла. Хватит! - человек ударил ладонью по столу.