|
Либо найти его, либо доказать, что в клубе его нет и для персонала и гостей не существует никакой опасности. А насчет журналистки этой, Натальи Малец, я справки наводил. Девятнадцать лет, наверняка сопливая амбициозная дура, которая решила прославиться, напридумывать высосанных из пальца ужасов и сделать горячий материал. Ну что ж, ей это в общем-то удалось, в городе нет ни одного человека, который не прочел бы эту статью. Более того, статью перепечатали в местных газетах Костровска и нашего областного центра. Настя вздрогнула. — Костровска? — Да, это в шестидесяти километрах от Томилина. А в чем дело? Вы там бывали? — Бывала, — рассеянно кивнула она. Да уж. Лучше бы не бывала. Сколько лет прошло? Пятнадцать? Нет, кажется, шестнадцать. Она поехала в Костровск лечиться в санатории и вляпалась в историю с убийствами и производством подпольных порнофильмов. Именно в Костровске она познакомилась с Эдуардом Петровичем Денисовым, местным «крестным отцом», который уговорил ее принять участие в расследовании… Интересно, его бывший начальник службы безопасности Старков все еще живет там же или куда-нибудь переехал? Сколько лет они не виделись? Кажется, с девяносто шестого года. Или с девяносто седьмого. Правда, Старков до сих пор каждый год поздравляет ее с Днем милиции, ни разу не забыл. Можно попробовать позвонить ему, если, конечно, он не сменил номер мобильного. Позвонить, приехать в Костровск, встретиться. А зачем, собственно говоря? Зачем ей Старков, который всегда относился к ней уважительно и даже как-то трепетно? Для того чтобы лишний раз убедиться: люди стареют и меняются, и не всегда в лучшую сторону, и нельзя дважды войти в одну реку? Она встряхнула головой и вернулась к разговору с Бегорским. — Как вы думаете, не может ли быть, что статью проплатили те, кто пытался на вас наехать? — Может, — согласился он. — Убийство двух дам из моего клуба оказалось им на руку, и они постарались выжать из ситуации максимум возможного. Очень не хочется думать, что два убийства организовали тоже они, но и этого нельзя исключать. Настя смотрела на покрытые снегом ветви деревьев, стоящих вдоль трассы. Деревья, деревья, одни деревья, глазу не за что зацепиться. И что за удовольствие ездить в такую даль на машине? Стасов же сказал, что можно добраться поездом. — Вы всегда ездите в Томилин на машине? — спросила она. — Если еду с Тамарой, то на поезде, она не любит так долго сидеть в машине. — А вы любите? — с недоверием произнесла Настя. — Поезд идет ночью, а в поездах я не могу нормально спать, и весь следующий день я неработоспособен. Ради Тамары я терплю определенные неудобства, но если еду без нее, то делаю так, как мне удобно. По дороге занимаюсь делами, решаю вопросы по телефону, работаю с бумагами. Это я сегодня отключил телефон, чтобы никто не мешал мне работать с вами, а так он обычно разрывается. «Работать с вами»! Ишь ты! То есть этот разговор Андрей Сергеевич рассматривает как часть работы. Ну что ж, деловой человек, ничего не скажешь. — По-моему, здесь не очень удобно работать с бумагами, — скептически заметила Настя, вспомнив, с каким трудом ей удалось одолеть набранную мелким шрифтом статью в газете. — Согласен, — весело кивнул Бегорский. — Но в этой машине я с документами не работаю. Для дальних поездок, требующих много времени, у меня оборудован другой автомобиль, мини-вэн, в нем переделанный салон, хорошее освещение, факс и все, что нужно для работы. Он извинился, включил телефон и углубился в бесконечные переговоры, а Настя откинула голову на подголовник и прикрыла глаза, стараясь систематизировать все, что услышала полезного. |
