|
Несмотря на тяжелое детство и всяческие лишения и невзгоды, а может быть, как раз благодаря им, Дик и Джерри ненавидели холод и боялись недостатка сна, они любили поспать подольше, а вот бегать по глубокому снегу, да еще в пятнадцатиградусный мороз, не любили совсем. — Рота, подъем, — шепотом, чтобы никого не разбудить, скомандовал Федулов, запуская правую руку в шерсть на холке Дика, а левой легонько шлепнув по спине Джерри. — Команда питаться. Собаки зевнули и лениво поднялись. И почти сразу же открылась дверь в спальню родителей и в холл вышла Зоя Михайловна, полностью одетая и причесанная. Судя по всему, вожаком стаи псы выбрали почему-то именно ее, а вовсе не спасшего их из приюта Федулова, потому что морды их немедленно оживились, хвосты завиляли, глаза заблестели. Зоя Михайловна направилась в кухню, Дик и Джерри радостно потрусили за ней, а замыкал процессию Федулов. — Митя, иди прими душ, ты весь потный, — велела Зоя Михайловна. — Вернешься — и завтрак будет готов. — А… — начал было он, но мать перебила его: — Твоих драгоценных псов я как-нибудь сама покормлю, не беспокойся. И девочек поднимай, пора уже, а то в школу опоздают. Дмитрий послушно направился сначала в комнату к дочерям, потерся носом об их теплые, пахнущие детством шейки, добился, чтобы они встали, потом долго и с удовольствием принимал горячий душ, перемежая его с холодным обливанием, и брился. К тому моменту, когда он вернулся в просторную кухню, девочки уже сидели за столом и с аппетитом наворачивали запеканку с вареньем и молочную рисовую кашу. — Пап, купи мне новый мобильник, — попросила десятилетняя Ксюша. — У тебя же есть, — удивился Федулов. — Я сам тебе отдал свой телефон, хороший, со всеми наворотами, как раз к первому сентября. Неужели сломался? — Да ну, — девочка презрительно наморщила носик, — твоя мобилка — полный отстой. Я хочу розовый, с камушками, как у Натки Кузовлевой. Он такой прикольный, такой модненький! И сумочку к нему, такую красивенькую, с сердечками, на ремешке, чтобы на шее носить. Ну купи-и, ну пожалуйста-а-а! — Перебьешься, — строго ответил Федулов, отодвигая в сторону пустую чашку и вставая из-за стола. — Мала еще за модой гнаться. Ксюша насупилась, губы задрожали, но Дмитрия это не испугало и не тронуло. Он умел считать деньги и хорошо знал, каким трудом они достаются. Лишнюю копейку ни за что не истратит, лучше лишит себя нужного, чем приобретет то, без чего можно обойтись. Мать вышла следом за ним и молча смотрела, как сын одевается. — Митя, купил бы ты ей телефон, — проговорила она, когда Федулов уже взялся за ручку двери. — Ну что тебе, жалко? — Если бы на дело надо было — никаких денег не жалко, а вот так, на блажь, я деньги выбрасывать не стану, — отрезал он. — Господи, — вздохнула Зоя Михайловна, — ну в кого ж ты такой жлоб, а? Ведь ребенок же, для нее новый мобильник — это такая радость! Ей ведь не хочется быть хуже других, она от этого страдает. Ты же знаешь, какие теперь дети: если у тебя не новое и не модное, то с тобой и водиться не будут. С твоим жлобством она всех подружек растеряет. Что тебе стоит порадовать девочку? Ты отец или кто? — Я — мент и живу на зарплату, а она не резиновая. Нечего девку баловать, пусть знает свое место в этой жизни, пусть с малолетства привыкает к мысли, что деньги с неба не падают, их надо зарабатывать. — Ну да, конечно, — мать сухо поджала губы, — телефон ты ей купить отказываешься, а на водку-то тебе денег не жалко. |
