Возникает интересный и неожиданный образ «сгущения» и «рассеивания» личности. Некоторую аналогию этому можно усмотреть в формировании и растворении кристалла или росте и разложении тела. И в том и в другом случае происходят не только вещественно-материальные, но и энергетические явления. Более того, когда Бехтерев говорит о духовной культуре, то имеет в виду, говоря современным языком, информацию. Это действительно нематериальная субстанция в отличие от вещества и энергии. Но она от них не-отделима как от своих носителей. Информация вырабатывается, передается, воспринимается, теряется в результате материальных процессов.

Иначе говоря, духовная культура есть сумма информации, накопленной предыдущими поколениями: В такой формулировке теряется мистический смысл, который можно подозревать в любых проявлениях духовности. И становится ясно, что материальные носители информации — книги, скульптуры, архитектурные сооружения, картины… — сами по себе остаются косными продуктами творчества.

Скажем, старая кинолента сохраняет живой облик давно умершего артиста, продолжающего активно воздействовать на публику, пробуждая в них эмоции, мысли. Однако из-за этого нет никаких оснований считать киносеанса ритуальным актом вызывания бессмертного духа. И если так происходит в случае, когда появляется зримый образ, максимально подобный живому человеку, то что же тогда говорить о наскальных рисунках людей каменного века или египетских пирамидах?

Спору нет, каждый человек с малолетства впитывает из окружающей среды информацию, осваивает ее и на этой основе осуществляет свою деятельность. Только вот вырабатываемая им энергия почти вся рассеивается. А те относительные крохи, которые воплощаются в продукты труда, вряд ли допустимо связывать с бессмертием души….

Растворенная в воде поваренная соль — это вовсе не кристалл галита — поваренной соли. Атомы золота, рассеянные в водах Мирового океана, — вовсе не золотой самородок. Солнечные лучи и минеральные вещества совершенно не схожи с деревом, которое они рождают.

Что из этого следует? Наиболее очевидный, хотя и не бесспорный вывод: нервно-психическая энергия и информация, рассеянные в окружающей среде, не имеют никакого сходства, родства с человеческой личностью.

В таком случае если и существует закон сохранения нервно-психической энергии, если даже можно утверждать (что весьма сомнительно), будто она (а не просто энергия) вечна, то и тогда нет веских оснований делать из этого вывод о бессмертии души.

В. М. Бехтерев, по-видимому, это хорошо понимал, подчеркивая, что имеет в виду социальное бессмертие, а не личное. Он. предполагал, что человек нравственно возвысится и духовно очистится, осознав свою сопричастность всему роду человеческому, интеллектуальным достижениям прошлых и будущих поколений:

«Ответственность за свои поступки и действия является совершенно естественной, если каждый поступок, каждый шаг, каждое слово, каждый жест, каждое мимическое движение и даже каждый произнесенный человеком звук не остаются бесследными, а так или иначе отражаются на других, претворяясь здесь в новые формы воздействия на внешний мир и передаваясь путем социальной преемственности будущим поколениям человечества.

А если это так, то для всякой человеческой личности возникает и необходимость нравственного совершенствования в течение жизни».

Увы, какими бы верными ни были рассуждения ученого, последний заключительный вывод вызывает серьезные сомнения. Логическими посылами, и назиданиями не принудишь человеческую личность к нравственному совершенствованию. К этой цели направлена, в сущности, вся духовная культура. А весомых результатов, всеобщего нравственного прогресса не ощущается.

Но как такой прогресс мог бы осуществиться при условии неукоснительного соблюдения закона сохранения нервно-психической энергии? Он предполагает при увеличении концентрации этой энергии в одном месте соответственно уменьшение в другом.