Наставник вернулся через полторы недели. Уходил он на пятнадцати кораблях, а вернулся на целой флотилии из тридцати пяти судов. Притом битком груженых. За время похода ему удалось не хило прибарахлиться, и самое главное, он сумел набрать много провианта. Теперь хоть не будет болеть голова, чем зимой кормить наших людей.

Радости от встречи не было предела. Несмотря на свою угрюмость и, я бы сказал, нелюдимость, этот человек стал для меня действительно близким. За время с момента расставания наставник совсем не изменился. Наоборот, он даже как-то помолодел, что ли, во всяком случае, энергия из него так и перла. Чувствуется, что ему все происходящее нравится.

Когда вечером я рассказал о своих приключениях и о желании заселить юг Африки, то он, в отличие от сотника, выразил готовность плыть хоть прямо сейчас. К письму от царицы отнесся с настороженностью и поначалу предложил просто послать её куда подальше и забыть как страшный сон. Но когда я рассказал ему свои мысли об организации здесь и на африканской берегу своего княжества под крылом России, он переменил свое мнение и согласился, что надо ответить именно так, как я и предложил.

Письмо царице писали совсем не так, как запорожцы отвечали султану. Просто сел с наставником и аккуратно, в мягких выражениях, но конкретно, написал, как видим наше сотрудничество. Посланник, изошедший за время ожидания на г… с огромной радостью отправился в обратный путь. А мне пришла пора собираться в дальнюю дорогу.

Мы опросили народ о том, кто хочет перебраться в теплые края. За прошедшее время люди, общаясь с командами кораблей, достаточно много узнали о земле в Африке, поэтому желающих туда перебраться набралось достаточно много. А если быть точным, то из тридцати с слишком, пришедших сюда, тысяч семнадцать готовы перебираться. Но, к сожалению, за раз мы сможем увезти тысяч десять. Везти людей, как килек в банке, я не собираюсь. Не нужны мне потери от жуткой скученности. Поэтому части людей придётся зимовать здесь, и ехать вторым рейсом не раньше начала лета следующего года. Свою семью я забираю с собой. Также в этом караване со мной идёт наставник с половиной своих бойцов и практически все рабочие, за исключением небольшого количества, оставленного по просьбе сотника. Понятно, что все эти люди переселяются со своими семьями. Так как время уже поджимало, грузились в режиме аврала. Нам совсем не хотелось попадать в зимние шторма, поэтому пришлось спешить.

Сильной скученности избежать не удалось. Просто народ на дыбы встал, когда узнал о решении не брать с собой лошадей. Я хотел взять только разобранные телеги, в надежде, что лошадей привезёт отправленный за ними испанец, но не тут-то было! На меня насели со всех сторон. Вези — и все. Пришлось идти на компромисс. Условие поставил только одно: люди страдать не должны. В итоге, загрузили тысячу телегу и только двести лошадей. Не забыли погрузить и полюбившиеся полевые кухни. Корабли теперь напоминали лавки старьевщиков. Когда отдельные энтузиасты начали крепить грузы на палубу, я не выдержал и устроил разнос капитана по полной программе. Это хоть как-то привело всех в чувство и заставило думать головой, а не другим, непотребным местом. С горем пополам собрались, разместились, и выдвинулись в путь.

Провожали нас остающиеся здесь люди буквально полным составом. Пока не получим ответ от царицы, решили не расселяться по округе. Я пообещал в следующий раз привезти достаточно зерна для нормальной жизни в течении года. Надеюсь, что за время моего отсутствия, мы заселим достаточно площадей, и мне не придётся краснеть во время следующего посещения этого берега. Пока же всех людей бросим на постройку мощных укреплений вокруг будущего города, способных выдержать любую осаду.