Особенно удивляться тому, что она уговорила мать перейти в Ислам, не приходится. Наталья де Мордер в Женеве во всем слушалась сожителя, а в Алжире точно так же оказалась всецело под влиянием своей решительной дочки. И потом, как известно, принять мусульманство просто. Довольно в присутствии двух свидетелей сказать: «Нет Бога кроме Аллаха и Мухаммед – пророк его».

И про наводнение всё правда. 21 октября 1904 года городок Айн-Сафра стал жертвой редкого природного явления. В горах стаял снег, и по сухому руслу реки, совершенно неожиданно, в ясную погоду, хлынул мощный поток грязи и ледяной воды. Он был высотой в два или три метра, несся с бешеной скоростью, сметая всё на своем пути. В ветхом доме, где находились Изабелла и ее муж, рухнули балки. Его вытащили, ее – нет.

А вводить в свою книгу персонаж, похожий на Изабеллу Эберхардт, я передумал, потому что история храброй, талантливой, абсолютно свободной женщины, будто по случайности попавшей в свое время из будущего, слишком хороша, чтобы декорировать ее вымыслом.

По такому материалу следует «докудраму» снимать – получилось бы то, что надо.

При этом никакой загадки в этих существах нет. Их психологическая конституция элементарна, в чем и заключается ее прочность. У такой личности есть железный нравственный закон, с которого ее не собьешь: всё, что ей на пользу – Добро; все, что ей во вред – Зло. С такой установкой на свете живется легко и просто.

Один виртуоз-эквилибрист находится у меня в разработке для будущей книги, где он, может быть, мелькнет периферийно, и рассказать о нем подробно не хватит места. А рассказать хочется, до того этот колобок румяный да укатистый. Впрочем, кто-то из вас про него наверняка слышал: товарищ Люшков Генрих Самойлович, он же Рюсикофу-сан.

Это был человек предприимчивый, безусловно одаренный, храбрый (впрочем, тогда храбрых было много) – и абсолютно беспринципный, что в сочетании с звериным нюхом являлось непременным условием выживания в те опасные времена.

Генрих Люшков родился в нехорошем с точки зрения жизненных перспектив 1900 году. Вырос в турбулентном городе Одессе. Уже в семнадцать лет учуял, в какую сторону дует ветер, и сразу поставил на большевиков.

Паренек был бойкий, нахрапистый, с авантюрной жилкой. В двадцать лет стал комиссаром бригады, получил орден Красного Знамени – я же говорю, трусом он не был.

По окончании боевых действий армию почти всю распустили. Многие бывшие начальники оказались не у дел. (Мой дед, например, в 1922 году после демобилизации работал на заводе токарем, – а на войне был немаленький начальник). Но юный Генрих знал, на какую лошадку садиться, – и пристроился на самую правильную службу, в ЧК. Сначала бегал на небольших должностях, потом потихоньку вскарабкался. Умный был, работоспособный, незаменимый для начальства.

Поработал в «загранке» (это уже тогда было и выгодно, и престижно) – немножко пошпионил в Германии. Но главной жар-птицей для него стало покровительство непосредственного начальника и тезки Генриха Ягоды. Люшков вознесся вместе с наркомом на головокружительные высоты.

Отличился в следствии по делу об убийстве Кирова, сфальсифицировал еще несколько процессов, лично допрашивал Зиновьева и Каменева (знак очень высокого доверия со стороны руководства).